Я глянула на Льёта и тут же снова уставилась в тарелку — он продолжал сверлить меня взглядом. Рядом с ним сидел его старший сын, Йорн, он, как и я, смотрел только в свою тарелку.
Почему нельзя выдать меня за Йорна? Я знаю, он ровесник Инга и ещё холост, так почему же меня отдают его старику-отцу?
Старший Льёт красив, но от этого мне ещё более жутко. Худой, с вытянутым лицом и острым носом, волосы у висков уже захватила седина, но это не делает его старым, лишь доказывает, что этот хищник успел многое пережить. Он опытен. Опытен в своих жестокостях.
И глаза у него жуткие, волчьи — светло-голубые, словно прозрачные, с ярким кругом вокруг радужки.
— Отец, когда ты планируешь свадьбу? — спросил Инг, и мне захотелось придушить его. Словно без этого вопроса все бы разом забыли причину сегодняшнего собрания.
— В день её восемнадцатилетия.
Действительно, можно даже не пытаться вспомнить имя нелюбимой дочери.
— Празднество будет проходить во дворце? И что с приданным?
Вопрос приданного занял мужчин до конца ужина, а я словно оглохла и ослепла — не хотелось знать, что получит Льёт в награду за то, что избавит королевскую семью от бельма в моём исполнении. Поняла только одно: Инг действительно озаботился решением моей «проблемы» — составил невероятный перечень приданного.
После ужина я сразу ушла к себе — на танцы в главном поместье не было ни сил, ни желания. Уверена, за самовольство мне ещё достанется, но лучше я уйду пораньше, чем оставлю свой ужин на костюме Льёта — в том, что он бы пригласил меня на танец, я не сомневаюсь.
— Ру! — я обернулась на окрик Инга. Надеюсь, он не потащит меня обратно? — Нам надо поговорить!
— О чём? Неужели ещё остались вопросы по поводу приданного?
— Я же просил верить мне, чего ты себе уже напридумывала? — в поместье он вошёл первым.
— Я верю, но… — поморщившись, отвернулась. Не хватало ещё разреветься.
— Не заметно. Но не волнуйся, я нашёл выход.
— Ты придумал, как отговорить отца от этого брака? — спросила с надеждой.
— Его ничто не разуверит в правильности этого решения, — покачал Инг головой, — а потому у тебя есть только один выход — побег.
— Ты шутишь? — я упала на софу в гостевой. Мы так громко разговаривали, что оставалось только порадоваться — в доме мы одни.
— Не шучу! — Инг присел на корточки напротив меня. — Это единственный выход!