-Вроде рубака, а разбираешься в столь чуждых для себя вещах,
-жрица говорила то ли с издевкой, то ли с долей уважения. -Я
удивлена.
-Меня не просто называют Трижды Живущим.
-Хочешь сказать, враг сознательно пытается создать дыру в казне
Конгрегации?
-Да. И эти поползновения на столицу выглядят крайне скверно.
Преображенные собираются подложить нам знатную кучу дерьма...
Жрица заметно поморщилась.
-Преображенные... Не нужно их так называть. Выродки - вот
подходящее определение.
Гарлох проигнорировал претензии Ишеаш, продолжая осматривать
опустевший оплот.
-Мы достаточно долго сражаемся с ними. Но вот вопрос. Чего они
добиваются по-настоящему?
-Обратить каждого в свою ''веру''.
-Я не о том, Ишеаш. Какая сила направляет эмульсию? Что именно
скрывается за их Преображением?
-Очередное лжебожество, желающее возвыситься, результат чужацких
экспериментов, овеществленное проклятье... Какая разница?
-Что-нибудь подобное из вышеперечисленного ставило одну из самых
могущественных держав Тхарата на грань уничтожения? -задал чемпион
неудобный вопрос.
-Нет.
-Ваша верховная жрица вскользь проболталась, что золотая жижа не
оружие чужаков, а лишь принесенная чума.
-Вот тебе и ответ, Гарлох.
-Обычная или нет, болезнь так себе не ведет, -продолжал
рассуждать воин. -Мне не дает покоя организованность преображенных,
убежденное следование непонятной цели. Причиненные разрушения не
являются стихийным буйством.
-Мы знаем ровно столько, сколько нужно.
-Не нужно этого дурацкого притворства, Ишеаш. Тебя тоже
беспокоят твари, просто ты не хочешь признавать пугающую
неизвестность.
-Прекращай такие разговоры. Нам нужно двигаться дальше.
***
Д+464
-...товарищ генерал, я больше так не выдержу! -плакавшийся по
телефону подполковник госбезопасности буквально находился на грани
истерики. Пугачевский с трудом представлял, как можно довести
прожженного чекиста до подобного состояния. -Она наглухо поехавшая.
Замените меня кем-то другим!
-Терпи, Гоша, человечество на тебя рассчитывает, -глава РСР был
в кусе происходящего, поэтому не мог не удержаться от иронии. -Наша
служба опасна и трудна.
-Когда я поступал на службу, морально был готов к любому исходу.
Меня застрелят, взорвут в сортире, заколдуют, даже подставят
свои... Но я не подписывался, мать вашу, по десять раз в день
ублажать е..анного высшего альнуриса! Оно, б..ядь, меры не знает
никакой! У меня сердце не выдержит, х..й сотрется!