Раны подсохли, отвар остыл. Оторвала еще клочок юбки и протерла промытые раны парня настоем, густым, темно-зеленым, набравшимся цвета.
Парень постанывал во время обработки, но в себя не пришел. Его рана… теперь сомнений не осталось, она заживала стремительно. Обрабатывая ее сейчас, я бы ни за что не догадалась, что это было тяжелейшее ранение. Стянутые края срастались, покрываясь новой кожей. Сероватой, тонкой. Изнутри тело словно само выталкивало мельчайшие кусочки травы и грязи, неминуемо попавшие в рану. Такого я не видела никогда. Не просто не видела, даже не слышала ни о чем подобном.
Несколько раз за прошедшее время я смачивала губы парня теплой водой. Его состояние было странным. На первый взгляд, пульс замедлен, дыхание поверхностное, сердцебиение редкое, казалось бы – классическое беспамятство, вызванное нарушением кровотока, но не все так просто. Воду он глотал! Глотал, что совершенно невозможно ни при коме, ни при потере сознания. Его организм вообще вел себя максимально странно, непривычно моего многолетнему опыту медика.
Парень будто впал в странное состояние, при котором организм не тратил ресурсы ни на что лишнее, и при этом активно регенерировал.
На время я забыла о своей ране. Волосы стянуло запекшейся кровью, голова болела, но осматривать себя, даже просто ощупать я… боялась. Старалась не смотреть пристально даже на руки, игнорировала все признаки того, что тело, которым уверенно управляю, мне не принадлежит.
Усталость взяла свое.
Напившись теплой воды, вытянула сброшенный в угол тюфяк и легла на него, свернувшись клубочком. Дверь закрыла, несмотря на духоту от печи. Оставлять ее открытой банально побоялась. А еще невольно прислушивалась к звукам извне, подспудно ждала нападения. Однако с улицы доносилось лишь непривычное клокотанье домашней птицы, блеяние и шум ветра.
Уже совсем стемнело, когда я разрешила себе закрыть глаза и провалиться в тяжелый сон без сновидений. Сон врача, который отвечает за тяжелого больного не может быть безмятежным. За ночь я несколько раз просыпалась, чтобы напоить парня и проверить, не поднялась ли температура. К счастью, все было в порядке.
За окном уже стало светать, когда я услышала странный булькающий звук с улицы. Но усталость взяла свое, и я снова погрузилась в сон, отчаянно надеясь проснуться в своем кабинете, а не в этом пугающем неизвестностью месте.