- Э! — не смог-таки выбраться из напасти полкан и направил своё
негодование в нашу сторону. — Отбросы природы, вы чего там удумали,
а?
- Хмм, — почесал я подбородок. — Кажется, я тоже участвую в
махаче. Товарищ генерал-лейтенант, — обратился к только-только
очнувшемуся Расину. — Можете побыть моим секундантом?
- Ох, — приложил тот пальцы к виску, — Кондратий, — слова
давались ему с трудом, — не кричи. Пожалуйста, — каркающим звуком
произнёс он. — Голова раскалывается. Кхэ! — сработал рвотный
рефлекс, да только нечем было опустошать желудок. — Уф, — помутило
его от раскрытия глаз, отчего он решил отказаться до лучших времён.
— Сколько мы вчера выдули?
- Вчера пару цистерн употребили, — прикинул примерно объём
алкоголя и уточнил: — Измещением до 150 кубов. Сегодня это число
удвоилось.
- Что? — от удивления Расин резко раскрыл глаза, что не могло не
сказаться на его самочувствии — его резко скрутила сильнейшая
головная боль. — Поясни поподробнее, а то башка не варит, —
истощённо прошептал он.
- Говорю, в период с 00:00 ночи и по окончание кутежа, то есть
до падения последнего живого участника, — про неживых речи не было,
ибо а) без живых скучно пить слабый алкоголь и б) у резистентных к
спирту собственные пьянки проходят по-другому, — было выпито
столько же алкоголя, сколько и за шесть часов вчерашнего дня.
- Мда, — не нашёлся с ответом генерал-лейтенант, — ну и горазды
же мы повеселиться, — и тут до его мутного разума дошла запоздалая
мысль. — А что за ситуация с полковником приключилась?
- Этот несознательный индивид, — указал Гаалм в сторону торчащих
из бочки ног, — имел наглость глубоко оскорбить трёх офицеров
равного и большего ранга.
- Что?! — подал полный удивлённости звук объект разговора.
- А ещё он же вчера вас за погоны кусал, — сдал с потрохами
залётчика шестерёнка, от чего щиколотки, что были видны из-под
опавших под действием гравитации брюк, побелели пуще молока. Как бы
его там удар не хватил.
- Да, — снова нарисовалась картина «Нет слов — одни эмоции» в
исполнении начштаба. — Курьёз на пьяную голову не выглядит таким уж
серьёзным, но вот пищевые пристрастия... — почесал он растрёпанную
шевелюру и на минуту замолчал. Мы ему в мыслительном процессе
препятствовать не стали, только взяли на прицел затихшего полкана.
— Вот что, ребята, — наконец пришёл он к решению. — После избиения
киньте его на губу, пусть протрезвеет. Только прошу, без ног,
хорошо?