Морлей же – иное дело. Магия у того была собственная. Но что служило ее источником, канцлер никогда не выдавал.
В следующий миг голос мага грянул с утроенной силой. Ритуал перешел на вторую стадию. Руны на полу пещеры запульсировали бледным светом, язычки пламени на фитильках свечей напротив померкли. И появились они – те самые голоса. Они раздавались откуда-то из глубины самой тьмы. Шептали, бормотали, стонали и выли. Невозможно было понять их речь, но эмоции были каждый раз неизменны: боль, тоска, отчаяние и мука.
Торрин сцепил зубы и уперся ногами в пол. Поток чистой силы хлынул из его пальцев, устремился вперед, вливаясь в глянцевую черноту печати.
Торрин больше не слышал голоса мага, не видел рун и свечей. Он старался удержаться на ногах. На висках и шее его от натуги вздулись вены. Что-то было не так! Определенно не так! Но Торрин понимал, нужно выстоять любой ценой. Нельзя позволить печати ослабнуть еще хоть немного. В противном случае зло, которое столько времени было заточено, получит возможно вырваться наружу. Тогда весь Завас исчезнет, утонет во тьме, безысходности и страданиях без надежды на спасение.
Прежде заслон сопротивлялся, отторгал магию, старался отвести ее от печати. Сейчас же он тянул ее с голодным удовлетворением. Всасывал в себя впитывал каждую каплю магии и ликовал. Торрин явно ощущал это всем своим естеством. Голоса тоже изменились. Они стали злобными и грозными. Бесновались где-то там в бесконечной тьме, но теперь грозили вырваться.
Торрина пили, словно ледяную воду источника в жаркий день, вытягивали силы, норовя опустошить досуха. Боль и отчаяние бились в сознании короля. Нужно было предупредить мага, воззвать о помощи. Но это было невозможно. Вся воля Торина сейчас уходила на то, чтобы просто стоять на ногах.
По обрывкам слов Торрин понял, что ритуал почти завершен. Ее немного и голос мага стихнет, все прекратится. Нужно только подождать. Но тут он почувствовал, что заслон приближался. Он не просто тянул магию из Торина, но и самого короля медленно тащил к себе. Сапоги скользили по шершавому камню, но сдвигались миллиметр за миллиметром. Глянцевая тьма приближалась. И она ликовала?!
Торрин попытался сделать хоть что-то обернуться, крикнуть, подать знак магу, но сознание, утопающее в боли, не выполняло приказов.