Знают ли местные способ освобождать души? Оскар его не знал.
Рыцарь религиозного ордена не просил проводить его душу куда-то, он
отдал её Жону…
На этой мысли Жон, вдруг запнулся. Оскар не просто попросил его
прирезать, чтобы Жон забрал себе его душу как он это делал с
обычной нежитью. Они провели особый ритуал, но не такой, как ритуал
по открытию ауры. Как там Пирра говорила?
«Ибо мимоходом мы достигаем бессмертия и поднимаемся над всем,
став образцом добродетели и славы. Бесконечно далекая и не
связанная смертью, я подставлю тебе своё плечо и освобожу
тебя».
Сработает или нет? Жон не знал, и вряд ли он найдет человека,
что смог бы ему это объяснить. И не стоит забывать про другую чашу
весов, там, где был Ремнант, были Гримм и люди, которых он, как
Охотник, собирался защищать. Там была его команда, которую Жон не
хотел подставлять. Ведь в выбранной ими профессии слабое звено в
команде — это не плохие оценки, это реальные смерти на
заданиях.
— Я… я ненавижу это, — произнёс Жон вслух, будто душа этого
бедолаги могла его слышать. — Это просто сон… Выверт моего больного
воображения, который наложился на пробудившуюся ауру… или же...
Он уговаривал себя, уговаривал всё же поступить как следует. Он
говорил сам с собой вслух, нёс какой-то бред, и всё ради того, что
просто чтобы успокоиться и прояснить мысли перед важным решением.
Но вместо спокойствия нервы лишь накручивались ещё больше. Эмоции
почти достигли пика, как вдруг в голове Жона щелкнуло:
«Прошу, не оставляй меня здесь, в темноте и одиночестве из-за
страха запятнать руки кровью того, кто ещё способен ясно
мыслить».
Так сказал ему Оскар. Это воспоминание заставило Жона выдохнуть.
Мог ли он помочь этой душе? Неизвестно. Мог ли он сделать хуже?
Неизвестно. Могла ли эта душа помочь Жону? Да, могла. Было ли
милосерднее оставить её здесь? Нет, Жон так не думал.
— Прости, — прошептал он. — Ремнант, конечно, сложно назвать
«лучшим миром», но мы можем попытаться сделать его лучше, вместе,
единой силой.
Он чувствовал себя глупо, говоря это, а после того, как его рука
сжалась в кулак, поглощая душу, к ощущению собственной глупости,
примешалось ещё и отвращение к самому себе. Был ли это правильный
путь? Жону лишь предстоит это узнать. Был ли это самый легкий путь?
Да, однозначно. Он выбрал самый легкий путь… опять.