Тонкий юмор Шекли сквозит в каждой строчке, на каждой странице
произведения. Нет тем, которых он бы ни касался — семья,
государство, работа, религия, спецслужбы, одиночество, война, мир,
любовь. Список можно продолжать. По каждой теме, на каждый вопрос у
Шекли есть свой оригинальный ответ. Оригинальны персонажи, начиная
с главного героя и кончая всеми встречными, с которыми сталкивает
его сюжет.
Сюжет, к слову, имеет структуру нити, на которую нанизаны
жемчужины-эпизоды, связанные между собой чисто условно, что
превращает весь роман в сборник новелл, в набор рассказов.
Объединяет происходящее герой и атмосфера доброго помешательства, в
которую погружаешься с удовольствием, а когда книжка заканчивается,
и финал истории становится очевиден, делается немного грустно.
Подобная фрагментарная структура не случайна для Шекли, ведь он
блестящий рассказчик, мастер короткой формы, уступающий в этом деле
разве что самому Рэю Брэдбери. Шекли написал массу коротких
историй, настолько изящных, потрясающих, гениальных, ироничных, что
они не имеют себе равных в западной фантастике.
Итак, история рано или поздно закончится. Но всегда можно начать
снова. В этом и состоит свойство хорошей литературы: она позволяет
нам проживать мгновения других людей. А что же еще делать со
временем? Ведь мгновения даны нам, чтобы проживать их, не так ли?
Вопрос в том, как.
В далеком-предалеком 1951 году
молодой польский журналист-самоучка, некий Станислав Лем, пишет
научно-фантастическую утопию про светлое коммунистическое будущее
человечества. Про полет экспедиции астронавтов на Венеру и все
связанные с этим путешествием события.
Сам по себе этот роман, конечно, был
только первым, не совсем уверенным словом в творчестве
прославленного гения, он не претендует на лавры шедевра НФ, не
может похвастаться какой-то оригинальностью, и сам Лем много лет
спустя будет открещиваться от «Астронавтов», называя их чуть ли не
самой худшей своей книгой, которая лучше бы «не появлялась на
свет». По многим причинам. И из-за смены взглядов, разочарования в
социализме, и по техническим, и по некоторым философским
расхождениям, которых со временем становилось все больше и было
ясно, что нарисованное в романе будущее вряд ли возможно - все эти
милые громоздкие приборы-пережитки вроде ламповых компьютеров,
перфокарты, примитивные механизмы навигации как-то не вязались с
общей картиной.