- Кем я себя возомнил? – лишь на
мгновение сбавил я темп, после чего уже сам бросился в словесную
атаку. – Я Ким Донхён, босс молодой банды Тени Пусана! И это моя
земля!
Моё тело помолодело, а разум стал
подвержен подростковым эмоциональным всплескам, однако, сейчас это
был отнюдь никакой не всплеск. Я был бандитом больше сорока лет к
ряду. Неужели у кого-то закрались сомнения, что я отойду от своего
пути? Ха-ха, да никогда в жизни! Я готов рассмотреть вариант, в
котором я уже не только порядочный контрабандист, но и уважаемый
бизнесмен или даже революционер. Но даже если я примерю на себя
новые роли, основная моя профессия не изменится. Это я решил ещё
тогда, когда только осознал масштаб случившегося со мной. Я был
бандитом, и я умру бандитом. Это мой путь. А то что слегка поспешил
с объявлением банды, которой по сути-то и нет, это уже да, тот
самый всплеск эмоций.
Если так задуматься, то прилюдно
объявлять себя лидером криминальной группировки не самая разумная
идея. Как минимум, на улицах полно камер, часть из которых
записывает не только картинку, но и звук. Видео с признанием в
участии организации преступной группировки может послужить хорошим
подспорьем полиции, если та вдруг решит обратить на меня внимание.
Но пусть я молод и горяч, но никак не дурак. На этой улице камера
видеонаблюдения всего одна, она не ведёт запись звука, а ещё, она
повёрнута в другую сторону, противоположную дому Ёнджуна. Да и
среди ребят никто не держал в руках телефона. В остальном же, мне
просто подвернулся удачный случай объявить о создании банды и сразу
же предъявить претензии на территории. Формально, эта улица ни за
кем не числится, ведь здесь ничего по сути-то и нет. Нет, в чьих-то
границах эта земля лежит, но парни постарше, каким и я был совсем
недавно, на такие улочки и даже целые кварталы, смотрят сквозь
пальцы. Вот если наберу силу, вернее, когда наберу силу, придётся
пообщаться с председателем Седого Тигра, чью формальную территорию
я отжимаю. А до тех пор, молодой криминалитет может цвести и
пахнуть, если не шибко наглеть и не делать чего-то, что сильно не
понравится старшей банде.
Между тем, в рядах противника
наметился разлад. Часть наиболее слабохарактерных ребят начала
оглядываться по сторонам и переговариваться. Причём говорили они
достаточно громко, чтобы их номинальный лидер расслышал все их
сомнения.