Со мной возникли некоторые проблемы, но как только досмотрщик поднес к шраму флакон с неизвестной прозрачной жидкостью внутри, свечение, сопровождающееся легким жжением, вновь вернулось. Монах кивнул и позволил мне пройти в главный зал.
Помещение, где ученики ожидали первого собрания, было похоже на самый обычный советский актовый зал. Даже деревянные сиденья, как в старых кинотеатрах, стоящие перед невысокой сценой напоминают об этом. Разве что расписной высокий готический потолок с изображением схватки двух чудовищ добавляет чуточку магии этому месту. Старый проводной микрофон одиноко стоит на пережившей апокалипсис стойке и ждет начала собрания. На стену заблаговременно повесили ткань, на которую проектор с диафильмами транслирует первый слайд – «Добро пожаловать!». Не видел такого устройства тысячу лет. А ну и понятно. Советский фильмоскоп может пережить любой конец света, в отличие от забугорных современных видиков.
Я нашел место рядом с полной рыжей девчонкой. На ее носу круглые очки, все щеки покрыты веснушками, а одной рукой уплетает что-то похожее на шоколадный батончик.
– Это…шоколад? – спросил я, присаживаясь рядом и запихивая свой рюкзак под сиденье.
Девчонка посмотрела на меня с каким-то презрением и отвернулась, так и не ответив на вопрос.
– Какая невоспитанная, – посетовал я себе под нос и прокряхтел по старой привычке.
– Че? – небрежно отозвалась она на замечание.
– Воспитанием, говорю, твоим, видно никто не занимался…
Лишь в конце фразы я вспомнил, что вполне вероятно с ее родителями обошлись также как с моей матерью. Но слов назад было уже не вернуть.
Фигура толстушки упала на меня громадной тенью, когда она поднялась с места и весь ряд сидений от этого небрежного движения пошатнулся и заскрипел.
– А ну повтори, что ты сказал, урод?
Ну вот. Первая неприятность. Сейчас я просто извинюсь перед ней и все будет хорошо. Я же не какой-нибудь малолетка, которому трудно сказать три волшебных слова. Прости. Меня. Пожалуйста. Мой возраст уже позволяет пользоваться этой простой магией.
– Слушай, – начал я. – Ты здесь не одна такая несчастная. Отвали от меня и жри свой батончик.
Ей богу. Это получилось совсем против моей воли. Оказалось, что принести извинения гораздо сложнее, чем я думал. Или все дело в том, что одна блондинка через несколько рядов наблюдала за нами и мне не хотелось показаться… Как там говорят? Лохом?