- Как ты собираешься попасть в город? - уточнил Джендри, догоняя
девушку.
- Ты всю жизнь прожил в Королевской Гавани и ни разу не выходил
из города не через ворота? - удивилась она.
- Я слышал о потайных ходах, но это похоже на сказку, - махнул
рукой парень.
Арья невозмутимо на него воззрилась, в который раз поймав себя
на мысли, что с момента расставания она и Джендри прошли очень
разные пути.
В кузнеце все еще оставалось слишком много мальчишеского. Он
прошел через бойню на Севере, но все еще оставался чуть наивным
парнишкой.
«Он на год младше Джона, но почему я чувствую себя гораздо
старше Джендри?» - спросила себя девушка.
- Всегда есть больше одного пути. Просто нужно искать, -
наставительно произнесла Арья. - Под столицей десятки миль потайных
ходов. Их довольно много под всеми крупными старыми городами.
- А если все эти проходы перекрыли? - предположил кузнец.
- Их слишком много, - фыркнула девушка. - И вряд ли кому-то
известен каждый. Варису - возможно. Но не Серсее. Она способна на
многое, но львица не всесильна. У Паука были годы на то, чтобы
изучить тайны Королевской Гавани.
Джендри промолчал и искоса глянул на девушку. Она заметила этот
взгляд, но проигнорировала. Как игнорировала и прежде.
Когда Джендри въехал в ворота Винтерфелла в составе
сопровождавшего Джона головного отряда, Арья почти ничего не
испытала. А ведь она помнила о Джендри!
Помнила все то время, что скиталась с Псом. Помнила, когда плыла
через Узкое море. И даже в Браавосе какое-то время помнила. Но
после тот недолгий путь, за время которого девушка сроднилась с
кузнецом и поваренком, поблек.
В то время, теперь казавшееся далеким, Арье остро хотелось
привязать себя хоть к кому-нибудь. Хотелось, чтобы рядом был брат,
друг... Хоть кто-нибудь. А потом погиб Робб, мама... Даже тетка,
которую Арья не знала. И она решила не привязываться ни к кому.
Если ей уготовано быть одной, то пусть так и будет. Она и Пса
оставила, не дав ему даже последней милости быстрой смерти,
проверяя свою свободу от привязанностей.
В Браавосе ее силу воли проверяли еще несколько раз, и вновь
человек, к которому Арья хоть что-то испытывала, погиб. Тогда она
решила, что уж теперь-то ни за что и ни к кому не привяжется.
Зачем? Бессмысленно. А люди умирают. Уходят к богу смерти. Не
сегодня, так завтра.