Братья удивленно переглянулись. ТАКИЕ переговоры - это уровень!
Вот только...
- Трубины не уйдут, - глухо выдал Анатолий Георгиевич.
Это было общее мнение. Заместить нужное оборудование они смогут
еще очень не скоро. Да и куда проще "наращивать пропускную
способность" уже существующего производства, чем создавать его
заново.
- За этим проследят Воронцовы, - пожала плечами Светлана. -
Сергей Михайлович подписал договор субаренды. А базовый договор в
наших руках.
- Нормальнооо... - к удивлению Волконской протянул Виктор.
- Да уж, - задумчиво подтвердил отец, вполне впечатленный
успехами сына.
Даже более чем, если честно признать.
Вот только в данный момент признание заслуг сына смысла особого
не имело.
- Светлана, - вздохнул отец. - У тебя есть модель ситуации.
Девушка промолчала. Даже аналитик класса "Сигма" не мог
просчитать ситуацию.
- Он справится, - коротко заключила она.
- На чем основан расчет? - поинтересовался Виктор.
- Ни на чем, - коротко сообщила клановка. - Это не расчет. Я
просто верю.
Мужчины кивнули и задумались. Каждый о своем.
***
Меня прекрасно кормят, со мной хорошо обращаются...
Очередной сон!
Павел распахнул глаза, вглядываясь в идеально белый потолок, а в
ушах мужской голос речитативом сообщал о том, что режим содержания
считает санаторием (кем бы он ни был!) и совершенно точно желает
раскаяться.
Волконский рывком сел.
- С добрым утром! - пожелал он сам себе, вскакивая на ноги.
"Вылеживать" парень себе не позволял. Чтобы не расслабляться и
не потерять счет времени между "гостями", которым раз за разом
приходилось отвечать на самые разные вопросы от "Какую кашу ты
любил в детстве?!" до "Не замышлял ли ты худого против
государя-императора нашего?".
- Иииии... - протянул клановец, падая из положения стоя в нижнее
положение упора лежа. - Р-раз!
Руки привычно "отжали" тело от земли. Молодой человек принялся
сосредоточенно отжиматься, разгоняя кровь. Хреновая, конечно, идея
"землю толкать" без разминки. Зато подобный ритуал позволял
мгновенно проснуться и взбодриться. Оправданием служило лишь то,
что в "обычные дни" он такого себе не позволял, отдавая полноценную
дань как разминке, так и заминке.
- Пятьдесят два... пятьдесят три... - продолжал считать
Волконский вслух.
Процесс бодрил. Это звуки чужого голоса последние недели
заставили воспринимать настороженно. Слишком уж часто они, голоса
эти, требовали признать вину по таким статьям, с какими и плаху за
счастье, избавление и "легкий" исход сочтешь.