Все-таки машина его была раритетной. Все еще чистая, пафосная,
но без грамма «фарша». Ни продвинутых компьютеров, ни сенсорных
приборных панелей. Но при этом чувствуется, что денег в нее вложено
немерено.
Любопытно, конечно.
— Как… как тебя зовут? — спросила я, когда он сел за руль.
— Ярослав. — Он завел машину, и автомобиль резко рванул с места,
так что меня на несколько мгновений вжало в сиденье. — А тебя Майя.
Я помню. — Он усмехнулся и подмигнул.
— Тогда, может быть, вы мне скажете, почему я ничего не помню? —
тихо спросила я, старательно контролируя эмоции.
Мужчина тяжело вздохнул, на лицо легла непроницаемая маска. Я
невольно съежилась. У папы такая перемена означала бы, что он
вот-вот готов взорваться, потому что я допустила ошибку и сделала
что-то не то. Но, к моему удивлению, Ярослав ответил вполне ровным
тоном.
— Мы с этим разберемся. Но чуть позже. Ты вообще как? Твой отец,
конечно, тот еще скотина.
— Не нужно так о нем говорить…
Слова вырвались машинально. Я настолько привыкла всегда защищать
свою семью от любых нападок (а мне и раньше намекали на черствость
папы), что даже не колебалась перед тем, как взъесться за попытку
обидеть отца. Это что-то на клеточном уровне. Семья — хорошая. Папа
— не желает мне зла.
Даже если это не так…
— А как мне еще о нем говорить? — удивился высший. — Разве можно
так поступать с родной дочерью?
— Я ему не родная, он меня удочерил, когда женился на маме, —
сказала я в качестве оправдания, но тут же осеклась.
Ну не родная, и что с того? Меня можно пытать?
Горько признавать, но Ярослав прав.
Какое-то время мы ехали молча, я наблюдала за мелькающими за
окном зданиями. Район был знакомым, судя по всему, мы направлялись
к центру города.
— У меня в понедельник пары в универе, — тихо произнесла я. За
всем произошедшим совсем, кажется, забыла об учебе. А ведь с глупой
студенческой вечеринки с девчонками все и началось.
— Это только послезавтра. — Он мельком взглянул на часы на
приборной панели. — То есть уже завтра. В общем, у нас еще впереди
целое воскресенье, так что не переживай.
«Целое воскресенье для чего?»
Но его слова немного успокоили. Кажется, запирать меня в
подвале, как отец, он не собирается.
Я мало с кем общалась из одногруппников. Низшим, таким, как я, в
принципе было тяжело сходиться с людьми. Даже несмотря на то, что
папа купил мне артефакт, позволяющий подавлять тяжелую ауру,
напряжение в отношении меня в любой компании все равно
ощущалось.