Проулок погрузился в тяжелое молчание. А Арбитру вдруг пришло в
голову, что задумай Альбеску устроить всеобщий хаос, у него
действительно могло бы получиться. Не слишком ли много свободы они
ему дали?
— Видела бы ты свое лицо сейчас. Не будь такой серьезной, —
засмеялся Нику, заливисто и звонко, как полагается всем подросткам.
— Все те твари ненавидят меня за то, что я сделал. Окажись они на
свободе — отправятся мстить. Я, по-твоему, похож на
сумасшедшего?
— Ну вообще — да, — не стала скрывать Анна.
— Эх, а я-то думал, что ты меня любишь. — Голос Альбеску
наполнился слезами. Но он тут же перешел от печали к буйной
радости. — О, а может быть, ты хочешь, чтобы я помог вам вычислить
мерзавца, который за всем этим стоит? Я согласен! Но… не просто
так.
Он схватил труп, словно тот был пушинкой, приобнял за талию и
принялся кружиться с ним в вальсе, разбрызгивая всюду кровь.
— И что ты за это хочешь?
— Не много. Совсем не много. — Возиться с телом быстро надоело,
оно было отброшено в сторону и упало на мусорный контейнер. — Хочу,
чтобы вы дали мне право забрать любого. Человека. Не человека. Вне
зависимости от его согласия. Тот, на кого укажу, будет моим.
— Нет.
— Нет? Но это всего одна жизнь. Подумай, сколько жизней окажется
под угрозой, если все те твари, куда менее красивые, милые и
договороспособные, чем я — окажутся на свободе.
— Нет.
— Никто даже не узнает, что не добровольно. Гипноз, всего
делов…
— Я сказала — нет, — отрезала Анна, добавляя в голос силу.
— Ну нет так нет, чего орать то… — Нику пристыженно вжал голову
в плечи. — Как хочешь. Мое дело предложить. Ваше — обосраться.
— Что ты сказал?
— Ваше дело, говорю — отказаться, — с милой улыбочкой повторил
подросток. — Еще что-то? Или можно считать наш разговор
законченным?
Подавив волну раздражения, Анна задала последний интересующий ее
вопрос:
— У тебя ведь есть провидица. Она предупреждала тебя об
опасности? — Все-таки в одном Альбеску был прав. Вырвавшиеся
древние будут настроены к нему отнюдь не дружелюбно. — Я хочу с ней
связаться.
— А я хочу, чтобы ты мне кофе по утрам в постель приносила, но я
ведь молчу о своих желаниях, — нагло подмигнул подросток.
— Я спрашиваю скорее из вежливости. У тебя нет рабского договора
с ней. Она свободный нелюдь. Если ее вызовут в управление, то она
не сможет отказаться от… беседы.