Чуть позже в помещение вернулся тот жеребец с усами, что нес на
серебристом подносе бутылку с молоком. Остановившись позади монарха
он положил его на стол.
- Благодарю тебя, Гаффер Хув, - обернувшись к темно-серому
парнокопытному, монарх поблагодарил его. А тем временем кобылка,
взяв бутылку, магией подняла мою тушку в воздух и силой затолкнула
мне ее в рот.
- Что-нибудь еще желаете, Ваша светлость? - слегка поклонившись
тот не поднимался, пока не услышал ответа.
- Нет, пока ничего не нужно, можешь идти.
- Как прикажите, - с этими словами он покинул нас.
- У него твой взгляд, - с умилением темно-синий жеребец глядел
на то, как меня силой заставляют пить какую-то дрянь.
- Разве? - с легким непониманием она взглянула на супруга.
- Ага, - добро кивнул он, - ты, тоже когда чем-то недовольно
также щуришь глаза.
- Хм… - задумчиво единорожка взглянула на меня, - так значит мы
еще чем-то недовольны оказывается? - Я на это никак не
отреагировал, хоть и хотелось.
- Через два дня, я объявлю народу о… - взял он небольшую паузу,
- рождении сына.
- Значит, ты не планируешь исполнять обещание, что мы им дали? -
с грустью кобылка взглянула на визами.
- Конечно, - твердо начал он, - мы и так заплатили этим
фанатикам большую цену, - говоря это, жеребец глядел на спину
королевы, - и я не позволю им забрать еще и нашего сына. - Слушая
его, на лиловых глазах кобылки начали наворачиваться слезы.
- Я бы поступила также, - отложив пустую бутылку в сторону, она
с улыбкой рассматривала меня, - никому не отдам моего Космоса.
"Ой, чувствую в мою сторону приближается большой такой писец”, -
прикрыв глаза думал я.
***
На дворе стояла прекрасная погода, птицы поют, белки бегают по
кронам деревьев, тогда как я находился в окружении все тех же
горничных. Спасибо, хоть на этом. Сидела моя тушка на достаточно
роскошной, по местным меркам, кроватке с опускающимися деревянными
порогами. Надо мной висела какая-то игрушка в виде солнца и луны.
Тогда как перед лицом эти две кобылки пытались со мной играть.
Иными словами - пытка. Ни прибавить, ни убавить.
Эта ночь для меня самой тяжелой из всех, ибо хоть сознание
всячески отрицало действительность. Здешняя реальность доказывало
обратное. И я действительно стал парнокопытной тварью с небольшим
рогом на лбу. Облокотившись о заднюю стенку, вытянул вперед
небольшие темно-синие копытца и рассматривал их. Это было куда
интереснее, недели глядеть на кривляние этих кукушек.