Клиническая больница №1, следующее утро.
Два дня в больнице превратились для Димы в настоящее испытание —
это были сплошные эмоциональные качели. Люди в его присутствии
внезапно начинали себя странно вести. В первые секунды общения с
ним они были весьма радушны и дружелюбны, но потом у них внутри
словно переключался тумблер и на место доброжелательности приходил
гнев. Дима время от времени подходил к зеркалу и пытался понять,
что с ним не так. Может, он вымазался и люди брезгуют с ним
нормально разговаривать? Или он настолько глуп и несуразен, что это
портит всем настроение? Других вариантов Дима так и не придумал, и
постепенно его охватил стыд — за то, что он такой нелепый. Где-то
под слоем стыда скрывались горькая обида и ярость. А ещё ему было
ужасно страшно даже представить, что будет в Академии. Там намного
больше людей, чем в больнице! Тут он хотя бы может не высовываться
из палаты и прятаться под одеялом, а там… Его пробрала дрожь. Он
был в ужасе, и от этого стыд только усилился.
Все, к кому он был привязан, его отвергали. Бабушка, друзья… Он
не виделся только с Русланом — тот поздно возвращался из Академии и
не успевал их проведать. Но Дима не сомневался, что Руслан
возненавидит его точно так же, как и остальные.
— Женя, давай в города поиграем? — предложил он и открыл
тумбочку. Конфеты закончились, как и булочки, фрукты и халва.
Бабушка принесла гостинцев в первый день, когда всё было хорошо, и
Дима на радостях всё слопал и сейчас сидел на скудной больничной
еде.
— Нет, — сухо бросил Женя и поднял книгу, пряча за ней лицо.
Дима его невероятно раздражал. Мальчики и не догадывались, что
только сдержанность Жени спасла их от некрасивой и громкой ссоры,
после которой их дружба никогда бы не была прежней. Сестра Жени,
Ангелина, была очень нервной и грубой на язык девушкой, и ему не
раз и не два приходилось быть мудрее — то есть притворяться немым,
избегая скандала. Сейчас эта привычка, выработанная годами, помогла
Жене не наорать на Диму.
В палате повисла тишина. Казалось, воздух загустел — казалось,
его можно было резать ножом. Дима вытер повлажневшие глаза,
забрался под одеяло и представил, как они с бабушкой гуляют по
парку аттракционов. Скрипнула дверь. Дима подобрался. В палату
вошла бабушка — она улыбалась, прижимая к груди большой бумажный
пакет. От неё пахло сдобной выпечкой и чем-то сладко-фруктовым. Она
направилась к Диминой кровати, на ходу вытащив из пакета пирожки и
фрукты. Но, когда до Димы оставалось метра три, она резко
остановилась, словно налетела на невидимую стену.