В баре потухли свечи. Хозяин-бармен, подозрительно оглядываясь
на улицу, запер двери.
В тёмной комнате раздался тихий шёпот.
- Мастер Джей, я нашёл его.
В безветренную ночь окно распахнулось от сильного ветра.
Глава 1. В новой комнате.
- Мастер Лейлин, осторожно! - крики старого слуги доносились до
меня будто из-под воды.
- Не двигайтесь, вам ещё рано вставать с постели, вам может
стать ещё хуже!
Голова раскалывалась, ноги онемели, а чтобы пошевелить пальцем,
приходилось прикладывать значительные усилия. Всё тело было покрыто
какой-то мазью, а руки были плотно закутаны бинтами. Как, впрочем и
голова. Пожалуй, стоит послушать слугу.
Стоп. Слугу? Как давно у меня есть слуги? Не помню, чтобы в
общежитии моей шараги каждому полагался личный слуга. Но с другой
стороны, он же правильно назвал моё имя — Лейлин. Да, очень
странное имя для постсоветского пространства, других детей называли
как-то нормально. Не в последнюю очередь это имя доставило мне
немало проблем в приюте, там каждого, кто хоть чем-то выделялся
нещадно гнобили. Может потому я вырос несколько отчуждённым
интровертом.
Родился, учился, поступил в университет, вылетел, батрачил на
заводе — хоть там выдали уголок в общаге. Квартиры то от
государства не дождёшься, особенно в период перестройки, когда всем
было плевать на всех, а особенно на такую сироту, как я. Не помню,
как я вообще оказался на такой роскошной кровати, вряд ли в наших
больницах даже вип-палаты были столь роскошными. Последнее, что я
помню — резкий удар какой-то железяки, что давно должны была упасть
за давностью лет в полу-разваливающемся заводе, но вероятно решила,
что самое время упасть — это когда я проходил под ней. Жлоб
начальник даже каски работягам не выдал — всё давно попили и
продали на пару со своей женой крысой, что работала бухгалтером на
том же заводе. Эх, говорили мне учителя, без связей ты ничего не
добьёшься в этой жизни. Чудом поступил в не самый плохой
университет, только на своих знаниях. И даже учился неплохо, можно
даже сказать хорошо. Мог вообще отлично, но умников нигде не любят
— мне это доходчиво вбили ещё в приюте. Потому и в универе я
старался не сильно выделяться. Помню, был у нас в группе
Вася-ботан. Староста, любимец преподов и жуткий стукач. Хилый,
слабый, академически умный, но в общем-то тупой. Потому его
пресанули спортсмены дуболомы, что он им несколько курсов делал все
домашки и лабораторные работы. А он всё гнул свою линию, что нужно
быть честным, справедливым и прочее. Как дорвался до должности
старосты, начал неукоснительно выполнять все свои функции — по
поводу пропусков и прочее. Однажды препод не допустил пару
спортсменов до экзамена из-за пропусков, чуть ли не вылетели. За
них потом хлопотали в деканате их родители. А Васю-стукача поймали
в тёмном переулке и избили. Да так, что у него потом отнялись ноги
и пропала связная речь. С учёбой стало плохо, отчислили на
следующей сессии. Вот и остался он ни с чем в свои 20 лет, инвалид
в мёртвом и раздербаненым на куски государстве. Никто не нашёл
злоумышленников, да и не искал особо, но все и так знали кто это
сделал и за что.