Если честно, диалог был настолько невнятным, что я при всем
желании не смогла бы выцепить из него хоть что-то дельное. Мы
попрощались с Ярославом, и авто Ромы помчало прочь от секты.
— О чем вы говорили? — не удержалась я. — Что за почту ты взял у
Ярослава?
— Неужели он тебе не рассказал?
— Не-а. Да мы, если честно, не так давно встретились. Не успели
всего обсудить. Или это какая-то большая тайна?
Рома почесал переносицу.
— Да не, не думаю. Яру с недавних пор приходят некие странные
письма.
— Письма? — я нахмурилась.
— Угу. На обычной бумаге, по два-три листа убористым
почерком.
— И что ему пишут? В любви признаются? — хмыкнула я.
— Если бы. Рассказывают, где Яр бывает, следят за ним. Намекают,
что знают о нем нечто особенное. Причем полностью анонимно. Следов
никаких. Отследить невозможно.
Какой ужас. Мне это абсолютно не понравилось. Что за письма? Кто
отправитель? Яру следует опасаться? Кто вообще в двадцать первом
веке будет марать бумагу, а главное — с какой целью?
— И что Ярослав?
— Да ничего. Вообще не реагирует. Говорит, что у него врагов
хватает, а если на всякий спам отвлекаться — никакого времени не
хватит. Ты не переживай. Я ситуацию держу под своим контролем.
Когда-нибудь прищучим отправителя. Мне бы хоть маленькую зацепку, и
я этого гаденыша поймаю.
— И как давно приходят эти письма?
— Да вот примерно с того момента, как ты из его жизни упорхнула.
Не ты случайно их шлешь? А что, бывшая возлюбленная, обиженная тем,
что Яр разорвал вашу помолвку. Хм, а вариант!
Он рассмеялся, а я пожала плечами. Не так уж и смешно.
А если завтра этот преследователь удумает перерезать тормоза у
автомобиля или сжечь квартиру?
Ярослав, конечно, выживет (ну, или переродится), но к чему ему
лишние проблемы.
— Да всё-всё, не строй такую моську. Я же шучу! О, Яр звонит, —
сказал Рома. — Что, уже соскучился? Постой, что? Какой всплеск?
Понял. Везу её к себе. Глаз не спущу. Не беспокойся, никуда твоя
драгоценная змейка не денется.
Я задала Роме вопрос взглядом. Мол, что происходит? Он
отмахнулся, продолжая разговор с Ярославом.
В груди кольнуло дурным предчувствием. А ещё, почему-то, я
почувствовала неясную тревогу за брата.
Что-то случилось.
Надеюсь, это не приведет нас всех к катастрофе.
***
Отправлять Майю вместе с Ромой было тревожно. Не то, чтобы он
предполагал, что она снова попытается вырубить его первой
подвернувшейся под руки вазой (ведь хоть Ромка и раздолбай, но ведь
не настолько же, чтобы попасться второй раз? По крайней мере он
очень на это надеялся), но отпускать девушку от себя даже ненадолго
не хотелось.