– Вот видишь! – по моей задумчивости Оля поняла, что я погрузился в воспоминания того дня.
– Запрещенный прием! – спохватываюсь.
– Ты хочешь лишить этих эмоций сорок детей?
– Сколько? Сорок? – прихожу в ужас от количества.
– Две группы пятилеток.
– Уволь, сестра. Сразу нет.
– Брат!
– Не–не–не! – выставляю вперед руки, как барьер, пячусь к выходу.
– Да мне больше некого попросить! – с отчаянием и слезами в глазах произносит сестрица, следуя за мной. Терпеть не могу слезы. Но я кремень. – Сергей Палыч заболел, Ванька уехал в деревню к родственникам…
Понятия не имею кто такие Сергей Палыч и Ванька. С мужем Ольга в разводе, его вообще звали Алексеем.
– Найми актера. У нас три театра в городе.
– Они уже все заняты, к ним очередь на полгода вперед.
– Ты сама недавно говорила, что стать Дедом Морозом может каждый. – Наверняка эту фразу слышала по телику. Рекламу крутят уже с ноября. – Соседа, например, попроси. Он потолще меня будет, самое то для Деда Мороза.
Неплохой мужик, кстати. Надо сказать, чтобы пригляделась.
– Во–первых, нам не нужен Санта Клаус. Во–вторых, – носик Ольги дергается вверх, – мы с соседом в контрах. – О как, не знал. – А в–третьих, доверить детей чужаку?!
– Я тоже чужак!
– Ты свой! Я тебя знаю. Я тебе доверяю.
– Л – логика, – закатываю глаза, досадуя, что не сбежал на работу к восьми часам. На встречу можно было бы ехать из офиса и не пришлось бы отмазываться сейчас.
Оля каким–то чудом оказалась перед дверью и преградила мне дорогу. Уже набрала в грудь воздуха и приготовила новую порцию уговоров.
– А если там будут дети моих сотрудников? – не дав ей начать первой, хватаюсь за очередную соломинку. И как я об этом сразу не подумал. – Ты хоть представляешь, что будет? Новый гендир подрабатывает Дедом Морозом! Крах репутации с первых дней работы в компании.
– Твои подчиненные будут гордиться таким креативным, разносторонним, очаровательным начальником. Скажут, он несет праздник детям, заботится о них, любит.
– Какая любовь, Оля? Я детей люблю, когда они мне не мешают. Где–то там у кого–то есть, – неопределенно взмахиваю рукой, – и все.
– Слушай, у нас такой костюм, что тебя даже мать родная не узнает. И вообще тебе даже делать ничего не надо. Посидишь на табуретке, послушаешь стихи! Всё! – не унимается сестра.
– Всё?