– Может, уйдём? Не стоит его будить, – тихо сказала я, нерешительно выглядывая из-за широкой спины его отца. Голубые глаза немедленно распахнулись. Вот чёрт, разбудила!
– Как ты себя чувствуешь сынок? – задал Егор Дмитриевич обычный в больнице вопрос. – Как нога, что показал рентген?
– Я же просил, не называй меня так! – рассердился Игорь. Похоже, у родственников не самые тёплые отношения. – Врач сказал, что нога в порядке, просто сильный ушиб, отсюда и отёк. Кости целы. Можно было и не госпитализировать, но раз уж попал сюда, придётся полежать пару дней.
Гипса действительно не было, нога просто забинтована.
– Кости целые? – удивился отец.
– Ну да, странно это, я ведь видел, что вытворяла э…
– Аля, – помог Егор Дмитриевич.
– Да, Аля. – Выразительный взгляд удлинённых глаз остановился на мне, вогнав в ступор. – Я слышал хруст, видел рану и торчащую из неё кость, сломанную кость, да и дикая боль не оставила сомнений, что был перелом, ведь не сумасшедший же я и галлюцинациями не страдаю. Ты что, Аля, хилер? – хитро прищурился Игорь.
Кажется, никогда не была в столь дурацком положении. Я почувствовала, как щёки заливает краска. Это он о филиппинских хилерах?
– Да нет же, – слабо запротестовала я. Мне не стоило вмешиваться. Прости.
– Что значит «не стоило»? Ещё как стоило, с меня причитается. Спасибо, что вмешалась. И всё-таки поделись, как ты делаешь, ну, подобные вещи? Не знаю, как назвать…
Не торопясь, стараясь не потревожить забинтованную ногу, Игорь поднялся и удобно уселся на кровати, явно рассчитывая на интересный рассказ. И снова, как в машине, не знала, что сказать. Неужели до конца жизни мне придётся отнекиваться и извиняться за тот импульсивный поступок?
В панике я обернулась к Егору Дмитриевичу.
– Оставь её, Игорь, она сама в растерянности и никогда такого не делала, – пришёл на помощь его отец.
Парень недоверчиво покачал головой и состроил разочарованную гримасу.
– Раз у тебя всё хорошо, я отвезу Алю домой. Матери позвони сам. Завтра загляну.
– Егор, извини, что нарушил график.
– Ничего, поснимаем сцены без твоего участия. Пока! – бросил Егор Дмитриевич, вытаскивая меня за руку из палаты.
Надо же, он отца по имени называет, прямо как ровесника. Почему-то это мне больше всего не понравилось.