От созерцания высоченных куполов меня
отвлекло лёгкое покашливание. Повернув голову, я увидела перед
собой юное создание в роскошных белых одеждах. Кажется, внутрь меня
никто приглашать не собирался. Так сказать, обсудим дела на пороге,
и валите на все четыре стороны. Ну, возможно, чего-то подобного и
следовало ожидать. Все же я не самый желанный гость в любом месте.
Безумная ведьма, способная на всякого рода сумасшедшие поступки...
Такая будет по душе лишь тому, кто сам не дружит с головой. Или
делает это настолько эпизодически, что векторы шизофрении
совпадут.
— Кажется, вы не понимаете простых
истин и не осознаете того, что вам тут не рады? — Святая дева
сделала несколько шагов ко мне и оставила формальности, проявив
своё истинное лицо. — Не думала, что тебе хватит смелости явиться в
мой дом после того, как убила моего брата на войне. И как же смеешь
ты стоять на святой земле и надеяться на моё благословение?!
— Какой брат? — вскинула я бровь. —
Святые должны отречься от всего мирского и служить только богу, чтя
его и веря в его голос. Если ваше святейшество все ещё верно служит
какой-то там семье или стране, то, пожалуй, мне стоит пересмотреть
не только финансирование собора, но и желание посещать его даже при
необходимости!
— Ваше величество, не гневайтесь, —
тут же всполошилась старшая из настоятельниц, — она ещё слишком
молода и наивна, не прониклась до конца верой и своей миссией на
этой земле. Зачем же так радикально менять свои взгляды? Мы сотни
лет исправно служим королевским семьям, аристократам и
простолюдинам. Каждому в этом мире по велению божьего голоса.
— Тогда пусть она извиняется, —
сложила я руки на груди, — я такой же страждущий, как и любой
зашедший в святилище, а со мной обращаются подобным образом. И кто?
Святая дева!
— Вы предлагаете мне встать на колени
перед этим отребьем? — Девица взвилась не на шутку и едва не
закатила грандиозный скандалище. — Сами же знаете, что она
отвратительная и мерзкая убийца, чьи руки залиты кровью невинных. Я
не собираюсь ничего ей давать. Ни своего благословения, ни тем
более прощения. Пусть идёт вон, её место на паперти среди нищих и
безверных, от кого отвернулся сам бог! Ибо в моем лице он её
покинул!
— Замолчи! — хлёсткая пощёчина
обожгла щеку девушки, и старшая настоятельница ухватила её за
волосы на макушке, заставляя опуститься на колени. — Не гневайтесь,
королева, она все ещё в шоке. Ведь только два часа, как получила
известие о смерти своего брата. Отойдёт и все сделает. А вы, если
хотите, оставайтесь у нас на трапезу.