Будучи демоном, Меру было сложно сопереживать людям, а вот
безжалостные киборги, ведомые одной единственной целью, вызывали
искренний интерес и симпатию. Слова Кайла Риза, из первой части, о
том, что с терминатором нельзя договориться, нельзя остановить –
иначе как уничтожив, максимально точно передавали причины этой
симпатии.
Сами же демоны, к сожалению, были крайне подвержены
страстям, и зачастую, в гораздо большей степени, нежели смертные и
потому с выполнением поставленных задач порой возникали некоторые
сложности. И потому подобные качества вызывали некоторую
зависть.
Почувствовав, как слабеет обнимавшая её рука, суккуба
подняла взор, заглядывая в лицо умудрившегося задремать в
полулежачем положении мужчины. Миша погружался в сон, начиная
распространять характерные флюиды и сообщая демонице что ему
сниться она. Лёгкая улыбка расцвела на губах Меру, ей льстило, что
даже во сне мысли его были заняты ею.
И все же суккуба не спешила сбавлять бдительность –
призыватель был явно не так прост, как пытался казаться. Пусть она
и не чувствовала в нем лжи, но он явно что-то не
договаривал.
Сперва странный жест, выполненный мужчиной сразу после
пробуждения, едва не изгнал демоницу из новой реальности, в которой
она оказалась. Затем, после того как он наполнил ее своим семенем,
часть его души, что должна была отделиться и напитать суккубу
силой, по неясным причинам отказалась это делать. И наконец, он с
первой секунды видел ее истинный облик, который его совершенно не
пугал, в отличие от прикосновений. Хотя должно было быть с
точностью до наоборот. Ну и вишенкой на торте была искренняя
симпатия со стороны Мишы, несмотря на все выше
сказанное.
А ведь истинный облик демона, еще ни разу не рождал в
ком-то подобные чувства. Об этом свидетельствовал как личный опыт
Меру, так и других суккубов. Возможно, исключением была их госпожа,
однако та тоже ни о чем подобном никогда не упоминала.
Демоница попыталась вспомнить кто мог видеть демонов
сквозь надетые иллюзии – обычно таким даром были наделены другие
планарные сущности, или крайне праведные жрецы некоторых божеств.
Но ни к тем, ни к другим Миша не принадлежал, да и прямым потомком
тоже не являлся – по крайней сама демоница ничего подобного в нем
не ощущала.
«Может, стоит спросить напрямую?» – сам мужчина вроде не
стеснялся задавать ей вопросы в течение дня. Да и если самой Меру
требовались какие-то пояснения, человек охотно их давал и более
того, пытался не допустить неверного толкования тех или иных
ситуаций самой суккубой. Вот только сейчас Миша спал, и тревожить
его сон демонесса не горела желанием.