Мира синхронизированы. В теле имеется очаг
аналогичный тому, что был замечен во время врастания в тело у
родственника, только энергия в нем единственная-моя. Никакого
демонического вмешательства, с этим повезло.
Движения затруднены. Мышцы тела слабые, в противовес этому
энергетическая система хорошо развита. Но, будь даже у этого тела
невероятные по своей силе строение мышечного каркаса, ничего
сделать не вышло бы, поскольку оно принадлежало ребёнку где-то
полутора лет. Что показательно, тело было мужским. До тех пор, пока
я не выяснил, куда именно меня занесло, действовать рано.
В помещении, где я находился послышались шаги, жаль
энергетическое зрение полностью пропало… Кто это я определить не
мог. Этот кто-то на некоторое время замер, послышался шелест бумаги
и спустя какое-то время шум большинства приборов вокруг затих.
Шаги приблизились почти в плотную, на миг все стихло. Тихий
шелест бумаги, совсем рядом со мной, какой-то мелодичный звон и
удаляющиеся шаги. Думаю, посетитель ушёл, значит что? Открываем
глаза.
После тьмы за закрытыми веками, мягкий зеленый свет ослеплял.
Слегка привыкнув к нему, я принялся осматриваться по сторонам.
Полутемное помещение с низкими потолками, пол и стены усеяны
волнообразным узором, в котором прослеживаются какие-то символы,
множество трубок и кабелей вокруг, на потолке огромный
вентилятор.
Сам я плаваю в некоем стеклянном боксе, заполненном какой-то
жидкостью, на лице полумаска, подающая кислород к моим органам
дыхания, так понятно… Дальше что? Само мое тело окутано множеством
различных проводов. Зачем? Ага, вот в стороне стоит непонятное
устройство, к которому и подключено большинство из них. Какие-то
графики и таблицы, чтобы увидеть их пришлось прилично извернуться и
буквально вжаться в мутноватое стекло бокса.
Чуть дальше странного устройства, отдаленно похожего на монитор
из моего родного мира, расположился стол. На прочной, явно
деревянной столешнице стоял чернильный камень и лежала кисточка для
чернил, аккуратная стопка явно заполненных убористым почерком
документов, небольшой органайзер для свитков был наполовину ими
заполнен, лишь парочка из них лежала на поверхности стола. В самом
его центре расположилась довольно толстая папка, с какой-то
надписью, из моего положения разглядеть её не очень-то и
получалось.