Молодой АНБУ имел наглость напасть на него в таком состоянии, он
что совсем свою жизнь не ценит? При такой-то потере чакры его
надолго не хватит.
Тело саннина действовало на рефлексах и увернулось, молниеносно
атаковав в ответ. Керамическая маска на лице противника ученого
разбилась от удара простого куная, наполненного чакрой, скольких
сил требовало это действие, было сложно представить. Непокорная
энергия отказывалась течь так как ей указывал хозяин.
Где-то среди переплетения густых крон деревьев послышалось тихое
змеиное шипенье, которому вторили голоса, уже далеко не шептавшие,
а вполне себе в голос советующие, увидеть больше так сладко
пахнущего страха на лице противника, ощутить его горчащий вкус у
себя на языке. Что-то в глубине души Орочимару откликалось на эти
голоса бешеной радостью и азартом.
Он почти позволил этим голосам руководить своим поведением, но
мигом опомнился, выведя из глубин сознание на передний план
иррациональный гнев на Хирузена, на Коноху под его руководством, на
все к чему это привело. Останавливая себя от незамедлительного
убийства подростка ученый усиливал свою бдительность. Происходящее
его настораживало, да что там сказать пугало, до нервной дрожи и
холодного пота, стекающего вдоль позвоночника.
Сверху, откуда раздавалось шипение плавно опустилась змея.
Подозрительным в ней было все: начиная от нехарактерного для
данного сезона окраса, заканчивая тем, что несмотря на то, что все
его чувства были максимально обострены он не чувствовал ее в
окружающем фоне.
Страх мальчишки мешал сосредоточиться, голоса сводили с ума.
- Ты тоже желаешь его с-смерти...- голос саннина неосознанно
срывался на шипение... Шепот в голове усилился, прояснившееся было
сознание ускользало. "Правильно убей, уничтожь всех, покусившихся
на твое..."
Ему казалось, что именно змея шипела эти слова в его голове,
разжигая его источник чакры и заставляя буйствовать ее еще
активнее.
Саннину было сложно говорить связно, собственные мысли и
рассуждения огнем жгли виски, собственная чакра не подчинялась. Но
предупредить мальчишку стоило, он не хотел его смерти.
- Мне нравится этот взгляд, но мне не нужна жалкая подделка...-
следить за противником и подозрительной рептилией становилось все
сложнее. Он был уверен, что его глаза в тот момент выражали
противоположное, дикий жуткий нечеловеческий голод разрастался все
больше и больше, а противник не облегчал задачи по его сдерживанию,
фонтанируя в окружающее пространство просто тоннами страха.