– Его надо тренировать, – ворчал Рори, в очередной раз получая неуклюжим крылом по графской заднице.
На что Уголёк фыркал и исполнял особо заковыристый трюк, после чего бежал ко мне за порцией ласки.
Он прекрасно понимал нашу речь и, казалось, не отвечал по-человечески лишь из-за иного строения челюсти. А ещё, каким бы милым и неловким он ни выглядел, я чувствовала в нём эту взведённую стальную пружину, которая распрямится и разорвёт всех в клочья при малейшей для меня опасности.
Так что нет, в тренировках Уголёк не нуждался, только в заботе и просторе. А я всё гадала, полетит ли он когда-нибудь, но спросить было не у кого – никто здесь не знал даже название этого чудо-зверя.
В итоге именно он сообщил мне о возвращении Лайна. Разбудил на рассвете и принялся кругами носиться по комнате, едва не разбив крылом окно. Я ещё не понимала, в чём дело, но Угольку доверяла безоговорочно, так что уже через полчаса, одетая и причёсанная, бежала за ним по дворцовым коридорам. Бежала и бежала, пока не очутилась перед весьма скромной дверью – кажется, по ту сторону обычно трудились писари и счетоводы, но вряд ли они уже заступили на службу.
На стук никто не ответил, потому я вспомнила, что принцесса, повыше задрала подбородок и повернула ручку. Благо та легко поддалась и дверь открылась, а то вышел бы конфуз – такая гордая поза и пропала бы втуне.
Разумеется, никаких писарей внутри не было. Как и места для них. Довольно тесный тёмный кабинет вмещал только один стол, за которым что-то увлечённо читал бодрый и цветущий Аллэн Лайн. Правда, при виде меня бодрости в нём поубавилось, а уж когда он заметил за моей спиной взбудораженно подпрыгивающего Уголька, то и вовсе вскочил и замахал руками:
– О нет, нет-нет-нет. – Лайн обошёл стол, втащил меня в кабинет и захлопнул дверь перед обиженной собачьей мордой: – Прости, дружок, ты сюда не влезешь.
После чего окинул меня мрачным взглядом, вздохнул и вернулся в своё кресло.
– Чем могу помочь, ваше высочество?
Я не стала упрекать его в грубости, сама выбрала один из двух гостевых стульев и села. Заставленные книгами и стопками бумаг стены давили, занавешенные окна создавали впечатление, что по ту сторону не прекрасный розовый рассвет, а непроглядная ночь, и я быстро пожалела, что не подождала и не встретилась с Лайном в более приятной обстановке.