С другой стороны... последняя встреча – не у границы, когда Рэйвен спас нас, а чуть ранее, в арендованном доме – поднимала со дна моей души всё самое тёмное и злое, и эта злость перекрывала тоску.
«Я хочу тебя».
Очень романтично, ваше величество. Романтичнее только объявить, что я стану вашей фавориткой, при этом не спросив моего мнения... Ах да, именно так вы и поступили.
И раздражало меня не столько само это заявление, сколько собственная реакция на него. Я хотела согласиться. Хотела быть просто Энви Тайтер, архивисткой из провинции, на которую обратил внимание сам король. Ну не чушь ли?
Для тёмных такое раз плюнуть, но я-то с самого детства видела перед глазами пример совершенно другой семьи, другой любви. Отец ни на кого кроме мамы даже не смотрел, и тот факт, что после моего рождения она не могла больше иметь детей, не поколебал ни его чувств к ней, ни крепости их брака, служившего примером для всех светлых поданных. Именно так мне и хотелось бы жить. Быть для своего мужчины единственной, а не одной из многих.
Пока не появился это демонов Рэйвен...
Ну и не стану скрывать, что резвость, с которой он решил обзавестись семьёй, обижала. Не то чтобы я верила, будто Тёмный король будет страдать от разлуки, но ведь с какой страстью смотрел, как уверял, что мы не сможем врозь... И даже не попытался найти.
Знаю, глупые мысли. Детские. Они сталкивались друг с другом, боролись, переворачивали нутро и заставляли эмоции на моём лице меняться с безумной скоростью, но ничего поделать я не могла. Того и гляди и впрямь назовут чокнутой и снова заменят кузиной-двойником.
Кстати, о ней...
Покосившись на сидящую напротив Натаниэллу, я встретила её внимательный, ничего не упускающий взгляд. Это нервировало. Неужели смотреть на меня интереснее, чем на вид за окном? Мы как раз проезжали мимо амфитеатра. Того самого, где состоялись Игры и где я отчаянно надеялась, что победу одержит какой-нибудь другой из семи братьев. Затем впереди показались очертания дворца, и сердце пустилось вскачь.
Прижав ладонь к груди, я сделала глубокий вдох. Вернее попыталась сделать – воздух, казалось, стал тяжёлым и вязким, как туман. Нат заботливым жестом коснулась моей руки:
– Тебе нехорошо?
– Всё в порядке, – хрипло отозвалась я.
– Ума не приложу, как ты провела столько времени среди тёмных. Одна! Неужто тебе не было страшно?