Как я ни старалась сохранять беспристрастность, но очутившись в модном салоне, растерялась. Манекены в красивых платьях, рулоны изысканных тканей, ленты, кружева — от всего этого пестрело в глазах и против воли замирало сердце. Госпожа Вэйз, дама миловидная, улыбчивая и услужливая, провела нас в отдельную комнату, где усадила на мягкую софу и дала целую стопку каталогов. После ее помощница принесла нам чай с печеньем.
— У госпожи Вэйз можно заказать полный гардероб: от платьев и шубок до нижнего белья и шляпок, — пояснила Виола не без гордости. — Этим ее салон и уникален. Жаль только, что обувь приходится заказывать в другом месте. Ну что… Приглянулось что-нибудь? — она показала на каталог, который я листала.
— Даже не знаю, — ответила я, по-прежнему чувствуя растерянность. — Может, посоветуешь?
— С удовольствием! — откликнулась Виола.
Я потеряла счет времени, пока мы выбирали мне наряды, а следом и снимали мерки. Под конец уже не хотелось ничего, но впереди меня еще ждал обувщик.
— Куда же ты без туфель и сапожек? — щебетала Виола, увлекая меня за собой к экипажу. — Скоро похолодает, а у тебя ничего нет!
— Туфли могу сделать к завтрашнему вечеру, а остальное уже в течение недели, — пообещал обувщик.
— Отлично! — одобрила моя спутница. — Госпожа Вэйз тоже обещала часть вещей прислать завтра. Так что в Академию отправишься не с пустым чемоданом.
— Больше нам, надеюсь, никуда не надо? — я уже так устала, что едва стояла на ногах.
— Нет, — засмеялась Виола. — Поэтому сейчас самое время вознаградить себя чашкой горячего шоколада. Ты любишь горячий шоколад?
И я вынуждена была признаться, что никогда его не пробовала. А если и пробовала, то не помнила этого.
Виола привела меня в кондитерскую, где нас сразу окутал аромат сдобы, ванили, кофе и, конечно же, шоколада. По обстановке и вышколенным официантам было понятно, что заведение это недешевое. Публика, сплошь солидные господа и леди, только подтверждали это впечатление.
Мы выбрали столик у окна, и Виола сразу сделала заказ: горячий шоколад и безе. Пока его ждали, она спросила у меня:
— Ну как? Может, уже лучше твое настроение? Привыкаешь?
— Немного, — уклончиво ответила я. Показывать Виоле свое истинное настроение как-то не хотелось, уж слишком она сама была жизнерадостная и искренне хотела мне помочь.