- Вот и хорошо, - позволила себе
улыбнуться я. – Завтра приду, еще принесу. Займемся вашими почками,
что ли…
Пока мы рассказали как все прошло,
пока я выслушала долгую инструкцию по возведению печей в сараях,
категорически отказавшись от помощи больного и пообещав
воспользоваться помощью закодированного, пока Гришка ставил чайник,
заваривал травы, проводил отца до умывальника (надо бы заставить
его баню затопить, вот!) уже было начало одиннадцатого – за окном
окончательно стемнело. Мы вышли на улицу, дыша паром и плотнее
запахиваясь в куртки. Гришка накинул мне на плечи еще и отцовскую
штормовку, прихваченную с вешалки.
- Забрать не забудь, - пробормотала я
в воротник, выходя на освещенную центральную улицу и уже по ней
направляясь к мосту. Тот тонул в темноте – освещения на нем не
было. Осенние ночи темные, не то, что зимние. Зимой от снега
светло, как днем, а осенью можно собственную руку не увидеть.
Впрочем, мне это не грозило – я видела отлично, хоть и не в полную
силу, опасаясь напугать неуверенно бредущего рядом Гришку. Он
старался держать мой темп, но все больше отставал.
- Ну чего ты там? – недовольно
оглянулась. Парень поспешно догнал меня, подхватил под руку:
- Веди, а то я ни зги не вижу…
Хорошо хоть не спрашивал, почему вижу
я. Гришка был вообще на удивление не любопытен – странное качество
для деревенского.
Когда я свое недоумение озвучила, он
только пожал плечами:
- Я тебе жизнью обязан. Можешь хоть
на метле летать, мне теперь все равно.
Я несколько опешила и дальше шла уже
молча. У дома бабки он не остановился, довел меня (Ха! Кто еще кого
довел?) до дома и только тогда выпустил локоть.
- Завтра с утра прямо приду, ты кур
выгони.
Я пообещала, что к его приходу все
несушки уже будут изгнаны на огород, месить лапами черную, стылую
землю.
Коровы, на удивление, сами успели
вернуться – я обнаружила их у калитки, флегматично жующих шапку
свесившегося через забор подсолнуха.
- Кыш, пропасть! – прикрикнула,
заводя во двор. Нет, завязывать надо с активной социальной
позицией, а то правда нетопыри выведутся. Где это видано, в полночь
корову доить?!
Пока я посреди двора (там светлее
всего) доила корову, кот свесил наглую башку с крыши курятника и
гнусаво мяукнул.
- Да знаю я… - буркнула. Молоко
тонкими упругими струйками било по железному днищу ведра, звук
далеко разносился в ночи. Не слишком уютно, если честно – как
существо ночное, я больше привыкла прятаться в тени и двигаться не
слышно. Но через мой забор никто не переберется. Мне и самой-то
неуютно его переступать, а я существо как-никак разумное, с
мозгами. А всякой шушере и подавно – подсолнух, да мои метки, да
ветки зверобоя…