- К тому же, он все эти годы был с отцом. Отцовский пример -
лучший. Ведь Роберт заслужил судейское звание вслед за Вами... И
внук пойдет по Вашим стопам. Кто знает, может и младшие юноши
Бранте не останутся в стороне... У них есть для этого все
необходимые задатки.
Хлоп. Хлоп. Хлоп. Хлоп. Хлоп. Хлоп.
Аплодирую. Все покосились на меня.
Я улыбнулся и повернулся к Грегору.
- Позвольте поговорить с господином Эль Борном, господин Грегор
Бранте?
Тот нахмурил брови, но кивнул.
Огюстен заинтересованно приподнял бровь.
- Вы говорили о материнском тепле. Тепле, что, как известно,
суть проявление божественной Любви Близнецов. А подобная любовь это
не блажь и не прихоть. О, нет. Любовь - это власть, - оглядываю
собравшихся. На лице Лидии шок и непонимание. Натан просто ничего
не понимает. Роберт хмурится. Грегор молчит, ждет. Огюстен выглядит
заинтересованным.
Ловлю взгляд Софьи.
- И сила. Сила, помогающая выживать вопреки всем невзгодам этого
мира. Есть любовь - тебя легче убить. Нет любви - тебя еще легче
убить.
Ради любви ты пойдешь на то, на что без нее не пойдешь. И порой,
чтобы выплатить долг перед своей семьей, сначала надо заплатить
железную цену. Цену кровью, что пролили сталью, и потом, что
пролит, когда ты этой стали учился.
Поэтому, чтобы Стефан стал сильнее и смог защитить свою семью,
ему нужно пройти испытание, причем чем жестче, тем лучше. Не одно.
Множество испытаний от рождения до последнего вдоха. И пансионат -
лишь первое испытание из многих, - я выдохнул и поднял бокал с
соком.
Люблю иронию и издевательскую победу над зависимостями.
Вдыхаю.
- Поэтому я провозглашаю тост. Тост за то, чтобы Стефан стал
сильнее и смог защитить свою семью, свой род, когда придет время. А
после - и возглавить его, как и подобает достойному наследнику рода
Бранте, - ярость в глазах деда и полнейшее потрясение в глазах
Стефана были мне лучшей наградой за риск.
Взгляд налево.
Как-же она все-таки красива, с этими золотыми звездами,
сверкающими в голубых глазах.
Именно её глаза подтолкнули меня на мысль, что я могу нанести
еще один удар и приблизить исполнение своих планов.
- Скажу честно, - упреждаю уже открывшего было рот и сложившего
руки для хлопка Огюстена.
– Я бы тоже хотел себе такое испытание. Но в свое время Роберт и
Лидия заплатили уже свою цену за мою жизнь, не в силах заплатить
больше. Поэтому мне придется создать свое испытание самому. И это,
пожалуй, все, что я хотел сказать, господа и дамы, - пью до дна и
почти что падаю в кресло.