А следовало бы! Разве мало в «той,
другой» моей жизни было всяческих сект, обществ по изучению НЛО,
любителей эзотерики во всех видах и прочих «Космопоисков»? Нет-нет,
сам я подобными вещами не увлекался – так, любопытствовал, но в
меру, издали, наблюдая за упомянутыми «одержимцами» (на редкость
меткое словечко из «Маятника Фуко» Умберто Эко) издали, с некоторой
даже брезгливостью и настороженностью. Подобная публика массово
расплодилась в перестроечные времена и позже, в девяностые. Здесь
её время еще не пришло – если бы не гобийская находка Ивана
Ефремова.
Событие, и правда, было грандиозного,
цивилизационного даже масштаба: человечество впервые получило
бесспорное доказательство того, что оно не одно во Вселенной, что
есть (или были раньше) и другие носители разума, которые однажды
добрались до нашей планеты и оставили вполне осязаемые и
материальные следы. И не какие-нибудь японские статуэтки Догу,
изображающие гуманоида в скафандре, и даже не барельефы майя с
сидящим в корабле человеком. Нет, оставленные неведомыми
пришельцами «звёздные обручи» изменили жизнь на Земле до
неузнаваемости, вытолкнув человечество из накатанной колеи и
заставив проложить другую – за пределы планетарной колыбели, во
Внеземелье, к звёздам.
И, как это всегда бывает, на
периферии грандиозных событий, на обочине великих начинаний
забурлила и попёрла из щелей пена – в виде сляпанных на скорую руку
философских концепций, сект поклонников Высшего Звёздного Разума,
всякого рода реформаторов, норовящих перекроить прежние религии,
теории о происхождении разумной жизни и мировоззренческие
представления на новый, свой лад. Конечно, человечество не раз
проходило через это на протяжении всего двадцатого века - но на
этот раз «накипи», неважно, религиозной, философской или
псевдонаучной, было чересчур много. Её порождения вылезали на свет
чаще всего в США, Еропе и Японии в виде сект, околовсяческих
обществ с громкими названиями и невнятными сферами деятельности и
ютящихся по цокольным этажам «академий», учреждённых личностями,
которых Станислав Лем в своё время метко назвал «инвалидами от
науки». Организации эти отличались одна от другой степенью не
вменяемости и агрессивности, устраивая время от времени шумные
акции, увы, далеко не всегда безобидные.