В том месте, куда ударил луч, не было
никаких искр - только клубок пара, моментально растаявший в
вакууме. Да и откуда им взяться, искрам? Совершенно неоткуда: лёд –
он лёд и есть, как его ни обзови. Здесь лёд называют ледоритом –
как поведал опытный ветеран Пьявко, этот необычный термин ввёл в
обиход Алексей Монахов, позаимствовав его очередь из какой-то
фантастической книжки. Серёжа допытывался у ветерана, что это за
книжка – хотел, вернувшись на землю, найти и прочитать – но Пьявко
так и не вспомнил. Надо будет спросить у Алексея, когда «Заря»
придёт, наконец, к Энцеладу, уж он-то наверняка помнит…. А сейчас –
Серёжа повернул револьвер (он же «ЛСКП-2М, спектрографический
комплекс, переносной, модель вторая, модифицированная») и посмотрел
в узкое окошечко. Высветившиеся там цифры числом девять, ничего ему
не говорили, однако Серёжа старательно переписал их в нарукавный
блокнот – непростая задача, когда приходится пользоваться
специальным толстенным карандашом, который так и норовит выскочить
из пальцев руки, облачённой в неуклюжую перчатку «Кондора». Он и
выскакивал – хорошо, что карандаш крепился к блокноту тонкой,
длиной в полметра, леской, иначе пришлось бы ловить его по всему
гроту…
Вообще-то в записи не было особого
смысла – как гласила та же инструкция, полученные данные
сохранялись на встроенном в спектрограф магнитном запоминающем
устройстве. Ёмкости его хватало на полсотни проб; после окончания
замеров устройство следовало отсоединить и сдать в лабораторию, где
данные с него перекачают на катушки магнитной ленты. Но Пьявко, а с
ним и Зурлов, настаивали, чтобы Серёжа каждый раз аккуратно
записывал полученные данные.
Ну вот, готово… Серёжа захлопнул
крышку блокнота, вставил карандаш в гнездо – леска при этом сама
собой смоталась, - и убрал ЛСКП в контейнер. На сегодня работа
закончена, можно идти в шлюзовой балок, снимать «Кондор» и,
закрепив его в соответствующей нише, отдраить внутренний люк и,
хватаясь за поручни, двинуться по длинной, не меньше пятнадцати
метров, рубчатой трубе перехода. В противоположном её конце – ещё
один люк, ведущий в жилой балок. И тут важно не забыть плотно
задраить тот, что остался за спиной - во-первых, это злостное
нарушение, а во-вторых люк жилого балка попросту не откроется,
останется заблокированным. Техника безопасности, всё продумано до
мелочей – на случай того, если шлюз или переходная труба потеряют
герметичность. Это вряд ли может случиться здесь, в рукотворном
ледяном гроте в трёхстах метрах под поверхностью Энцелада. Но –
мало ли что? «На аллаха надейся, а верблюда привязывай» - учит
мудрый аксакал Пьявко, да и инструкции пока ещё никто не
отменял.