- Не моя вина, что в детстве Си предпочитала проводить всё
свободное время со мной. Если ты не хотела, чтобы мы общались, то
могла бы просто запретить. – высказался Ли, усаживаясь за стол, где
уже стоял нагретым капустный суп и небольшая плошка рисовой каши.
Чтоб, эту кашу. Есть её палочками вообще можно было бы сделать
отдельным видом пытки в аду.
- Хм. Её родители уважаемые люди, а девчонке лишь бы играться
почём зря. Как я вообще могла отказать ей, а уж тем более её
матери? – возмущённо отозвалась старуха, усаживаясь напротив. – Как
бы не вышло от ваших взаимоотношений беды через пару лет. Знаю я
вас, кобелей, только в возраст войдёте, как вас на привязь сажать
надо. – с явным намёком высказала своё мнение старуха, принимаясь
за еду.
- Ох, бабушка. Мы с Си просто друзья, да и, между нами, разница
в пять лет. – устало покачал головой Ху Ли, которому надоели уже
эти намёки и придирки.
- Конечно-конечно, а потом мне одной чадо выхаживать, когда
девку погонят из семьи после ваших свиданий. Не учу курицу будучи
яйцом, Ли. Может быть тогда тебя станут слушать. – покачала головой
старуха, даже не собираясь униматься.
Ли предпочёл далее молчать. Нравы этого мира ему по-прежнему
были чужды. Например, отношение к браку. Сейчас ему было
пятнадцать, а малышке Ляо Си, что он воспринимал не иначе, как
сестру, только десять, но при этом все в деревне были абсолютно
уверены, что им было суждено быть вместе, если бы не разница в
положении между их семьями. Господин Ляо был деревенским кузнецом и
вряд ли бы остался доволен, если бы в качестве зятя к нему
попытался посвататься бедный капустный фермер без гроша в кармане.
Может и был бы не против, но точно не была бы согласна госпожа Ляо,
что видела для своей озорной дочери только судьбу супруги богатого
торговца или одного из сыновей старейшины. Впрочем, Ху Ли особенно
на это дело не набивался, а в остальном пусть все думают о чём
хотят.
Поблагодарив старуху за очередной безвкусный обед, Ли отправился
обратно в поле. Теперь домой ему удастся вернуться только под ужин.
На дороге перед ним всё так же проходили мимо скучные пейзажи их
деревеньки на сотню семей. Называлась она деревня Ши Ши, с
переводом обозначающим то ли мирный камень, то ли ещё какую-ту
ерунду. Понимать местный язык он вполне научился, всё же
барахтается в нём изо дня в день, а вот учёба письму для него была
заказана. Хуже, наверное, только было в средневековой Европе или
Африке тех лет, в Китае хотя бы за религию не сжигали. Тут в
основном была в почёте философия, а все конфликты происходили из-за
физически понятных проблем. Хоть один небольшой плюс в его
безвыходном положении. Ведьмой или колдуном точно не обзовут, чтобы
он там не сделал или не сказал.