Удовлетворительно кивнув, девушка приблизилась ко мне вплоную, и
жадно вдохнула исходящий от моего тела аромат.
– Обожаю запах молоденьких мужчинок по утрам! Ты станешь моей
закуской на обратном пути.
После этих слов из ее тела вырвалась волна внутренней энергии.
Она ударила мне в грудь, отталкивая назад. Не став сопротивляться,
я сделал вид, что из-за нее упал на спину. Сев прямо на меня,
астерианка взмахнула рукой, поворачивая ее ладонью вверх. На ней
появилась личинка Гу. Девушка быстро завернула ее в ментальный
кокон и внедрила в мою физическую оболочку через рот.
Как только это произошло, личинка двинулась прямиком по
меридианам к Вратам Дяньтяня. Едва она вошла в него, как моя
собственная ментальная энергия заключила кокон в барьер.
Убивать личинку было нельзя, потому что матка, находящаяся в
теле Мейли обязательно бы это почувствовала и сообщила своей
хозяйке. А мне эта девушка все еще была нужна. Если бы я не знал,
что тайная база глав Ассоциации боевого Гу находится в том же
месте, что и тайник Божественного лорда, то сам бы наведался к ним
и разнес ее на кусочки.
Но теперь я не мог поступить столь опрометчиво. К местам, в
которых что-то прятали иерархи царства пустоты, следовало
относиться с крайней осторожностью. Лучше было отправиться туда с
проводником. Мейли уже множество раз посещала это место, так что
наверняка знала безопасный маршрут.
После того, как операция по внедрению личинки духовного жука Гу
была завершена, Мейли не спешила вставать с моего тела. Она
наоборот прижалась ко мне своими выпуклостями, и некоторое время
наслаждалась моим запахом.
Эти странные привычки астерианки мне сильно не нравились. Но
менять коней на переправе было глупо. Раз решился следовать этому
плану, то нужно придерживаться его до самого конца.
«Хорошо, что Селеста и Римма этого не видят. Чернокнижница бы
точно попыталась растворить эту развратную астерианку! Надеюсь, во
время сеанса Единения душ они правильно поймут мои текущие
намерения и не станут устраивать сцен...»
Собрав всю волю в кулак, я кое-как выдержал приставания
астерианки. Благо дальше простых прижиманий дело не зашло. Вскоре
она поднялась на ноги. Ее лицо приобрело холодное выражение. Теперь
даже близкий к астерианке человек не смог бы заподозрить в ней
странных наклонностей.