Вот, честное слово, никогда не тосковал по девяностым, б-р-р… С
другой стороны, это ж молодость, всё равно же много всего было…
хорошего, бесшабашного, весёлого даже... Но, опять-таки, я-то не в
своей молодости, а хрен знает где, без денег и без малейшего
представления, что делать… В чужом мире.
Надеюсь, я скоро проснусь и… И окажусь где? В прекрасном и
безоблачном будущем? Тьфу… Лучше уж, наверное, новая попытка. И
почему меня не занесло, куда пораньше? Век в девятнадцатый, к
Пушкину поближе.
Ловлю себя на мысли, что всерьёз думаю, будто оказался в
прошлом. А что, а вдруг это действительно новая жизнь? Шанс
изменить всё коренным образом? Бывает же такое? Ну, в книжках,
например…
– Ну, вот, – прерывает мои мысли Ирина. – Приехали.
– Вот это? – показываю я на последнюю в ряду шестнадцатиэтажную
коробку.
Двор перекопан, кругом кучи песка. Стройка. Ирина хмыкает.
– Какой подъезд?
– Последний – показывает она рукой.
– А квартира?
– Девятнадцатая. Это экзамен что ли?
– Может, поднимешься, покажешь?
– Балбес, – смеётся она. – Хочешь, чтобы твоя Инга меня с
лестницы спустила, а тебе перекусила шею?
– Серьёзно? – удивляюсь я, осознавая, что есть ещё какая-то
женщина…
– Более, чем серьёзно, – кивает Ирина. – Ну, ты смотри, может,
действительно тебе лучше всё забыть и уже никогда не
вспоминать?
Я открываю дверцу и выхожу.
– А этаж-то какой? – спрашиваю, заглядывая в салон.
– Иди уже, – качает она головой. – Вечером не опаздывай.
Единственная уважительная причина – смерть.
Ага… Возможно, это как раз её последствия. Я поворачиваюсь и иду
к дому, шаря по карманам. Вытаскиваю два ключа на колечке. Инга,
значит? Ну ладно… Посмотрим, что там за Инга такая… В этот момент
моё внимание привлекает странный звук. Я резко оборачиваюсь и… твою
мамочку! На меня несётся псина! Та самая, здоровенная и злобная
псина, что совсем недавно впилась мне в лодыжку!
Я делаю один шаг, другой и, моментально разгоняясь, как ракета,
лечу к дому! Твою же мать!!! Двор пустой, ни лавки, ни турника. На
обочине новенький красный москвич, огибаю его, тыкаюсь в чёрную
тонированную иномарку, мчу дальше и спотыкаюсь о бордюр.
Прямо за спиной раздаётся грозное рычание. Грёбаная псина!
Позорно лечу и вспарываю носом кучу песка. Вот теперь даже
хорошо, что двор пустой. Хотя, по идее, в такую рань народ должен
бежать на работу.