рeки? Марта
правду знает, но никогдане скажет. Снова посетить
Сантароева, так он не очень-то посвящен. Или у «Брауна»
спросить?»
* * *
Шло время. Сделанный доктором кофе не помог, Русанов понял, что
вымотан на сто процентов и вот-вот уснет прямо на стуле. «Мне
нельзя отключаться, – твердо решил он, – но и просить у врача
стимуляторы не хочу. Надо как-то самому продержаться».
Он все-таки задремал и видел короткий сон, который потом не
сумел вспомнить – что-то радостное, светлое, совсем не подходящее к
ситуации, а проснулся, потому что услышал короткий металлический
щелчок.
Запертую изнутри дверь кто-то легко открыл снаружи и так же
быстро запер изнутри. Одновременно в палате погас свет.
«А у наших гостей, похоже, ночные визоры».
Сквозь жалюзи на окне окно пробивались отблески городских огней,
в этих неверных отблесках Русанов разглядел неопределенных
очертаний темную фигуру, а рядом -- еще несколько.
– В чем дело? – раздался сонный голос Сантоса.
Русанов знал, что сейчас произойдет, а потому, сшибая в полутьме
какие-то приборы, метнулся и вместе с креслом опрокинул медика на
пол. В следующий миг импульс опалил стену как раз над головой
капитана. Сантос покорно рухнул на пол, по счастью, он оказался
сообразительным или просто оцепенел от страха. Русанов откатился в
дальний угол и навскидку трижды выстрелил по фигуре возле кровати.
Парализующие импульсы попали в цель, но чужак даже не
покачнулся.
«На нем броня».
Еще два выстрела в голову врага, возможно, сработали, потому что
силуэт все же дрогнул. На этом удача закончилась, и чужой огонь
вскользь задел капитану бок, прожег в кителе дыру, опалил кожу.
«Они стреляют в боевом режиме. Пришли убивать, не пугать».
– Второй медик тоже готов, – произнес голос во тьме.
«Из-за балахона они приняли меня за врача».
Русанов замер, стараясь не двигаться. Импульсы, задевшие бок
лишь вскользь, вызвали сначала боль, а потом онемение. Основной
заряд энергии угодил в громадную стопку стерильных салфеток,
которая тут же принялась тлеть. Потянуло дымом и химической
вонью.
– Дерьмо, – сказал кто-то из нападавших. – Вот это уже лишнее.
Надо потушить. Или, лучше, давай заканчивать с Брауном. Мы слишком
долго возимся.
«Они прошли мимо стражи с таким же пропуском, как у меня, –
понял Русанов. – Стрельбу и крики глушит толстая дверь, но пожар
этих ребят выдаст». Он осторожно подвинул груду бумаг, отправляя ее
в костер, и тут же замер без движения, потому что вспыхнул
аварийный свет. Потолочная лампа озарила испятнанные выстрелами
стены, битое стекло на полу, распростертого на кровати очень
бледного Эсперо, и фигуры аж пятерых противников.