Проснулась я глубокой ночью — стояла такая тишина, что от неё звенело в ушах. Это показалось мне странным: гостиница, куда я переселилась после ухода из квартиры Антона, располагалась возле крупного шоссе. Днём и ночью, даже сквозь плотно закрытые окна, в номер проникал шум от бесконечно движущихся по дороге автомобилей. Сейчас же было тихо, как в глухой деревне у бабушки, где в детстве я проводила лето. К тому же в голове всё ещё мелькали обрывки сна.
Сон был похож на качественно снятый исторический фильм: старинный замок, обитающий в нём молодой граф с немногочисленной прислугой, волшебная кошка с зелёными глазами. Я пошарила рукой в изголовье кровати в поисках выключателя. Точно помню, что его кнопка находилась слева от подушки, но пальцы вместо пластиковой панели скользнули по резному дереву. Что за ерунда?
Я отбросила одеяло и села на кровати. В тот же миг, в ответ на моё движение, вспыхнули свечи в канделябрах, и я узнала покои, отведённые мне графом Грегорианом. Сердце тревожно заколотилось в груди: наваждение и не думало прекращаться! Фантастический мир, в котором я оказалась, выйдя из квартиры бабы Веры в Люберцах, никуда не делся.
Меня охватила паника. Впервые в жизни я совершенно не понимала, что нужно делать! Телефон по-прежнему не ловил ни одну сеть, батарея продолжала разряжаться. Я не могла вызвать полицию или, на худой конец, позвонить в психиатрическую больницу. Звать на помощь тоже было бессмысленно: в замке не было никого постороннего, только граф и его прислуга. Если всё это эксперимент, то пора бы ему уже закончиться! Так недолго и по-настоящему рехнуться.
На груди у меня непривычной тяжестью болтался камень-переводчик. Я спустила ноги с кровати, подошла к источнику света и рассмотрела угловатый кулон на цепочке. Может, эта штука погружает меня в галлюцинацию? Сняла украшение, швырнула его на покрывало и прислушалась к себе. В сознании всплыли слова графа о том, что без этого артефакта никто не сможет меня понять, как и я — никого. Я подумала и снова надела цепь с переводчиком на шею. Ладно.
— Давай, Лаврентьева, анализируй факты, пока ещё хоть что-то соображаешь, — сказала я сама себе и обвела комнату взглядом.
Компьютера или ноутбука здесь, разумеется, не было. Записывать в телефон — дохлый номер, через несколько часов он разрядится. Я замерла, когда увидела на столе в углу комнаты сложенные стопкой книги, чернильницу и перья. Радостно бросилась туда, нашла под книгами несколько небольших листов чистой бумаги.