— Мамина, — ответила я, внимательно разглядывая своего парня. Неужели Вика права, и Эдик ухаживает за мной с прицелом на жильё. — А ты где живёшь?
— Ой, не спрашивай! — Отставляя опустевший бокал, вздохнул мой парень. — Родаки всё продали, когда переезжали, так что меня приятель приютил на самой окраине.
Такое у него стало печальное лицо, что я не могла не посочувствовать. Сказать ничего не успела, Тихоновский встал и попросил разрешения осмотреть квартиру.
— Ты же в прошлый раз всё обходил, — напомнила я.
— Да ладно, тебе, Ангел, — засмеялся парень, — не будь душнилой!
Не дожидаясь ответа, он пошёл в большую комнату, считавшуюся залом, а оттуда в смежную с ней спаленку. Порядок я поддерживала, на этот счёт не переживала, но в мозгу гвоздём засел вопрос о мотивации Граммофона. Неужели его интерес к бывшей однокласснице сводился к жилищному вопросу?
Даже хорошо, что квартира мне не принадлежит. Лет восемь назад крошечную двушку в центре города моей маме подарила благодарная пациентка по имени Дарья Матвеевна Матвеева. Так случилось, что эта очень состоятельная и успешная бизнес-леди попала в реанимацию, где медицинской сестрой работала моя мама. Что-то там случилось: прибор, поддерживающий больную, сломался, или электричество дало сбой, или ещё что, мама вовремя сориентировалась, забила тревогу и вручную поддерживала пациентку до прихода врачей. Ей потом даже премию дали. Кроме того, Матвеева уговорила отличившуюся медсестру оказывать ей услуги на дому: когда уколы делать, когда давление измерять, когда просто поддержать морально. Всё-таки одинокой женщине, окружённой завистниками, льстецами и недоброжелателями приходится несладко. После двух лет довольно тесного общения Дарья Матвеевна купила для надёжной помощницы квартиру. Всю эту историю Эдик постепенно выудил из меня, неторопливо прохаживаясь по комнатам.
— Да-а-а... — протянул он, — повезло тебе. Другие бы сдавать стали за большие деньги, а твои разрешили дочери здесь жить.
— Тут до работы ближе, — оправдывалась я. — Потом, ты же помнишь, у меня ещё брат с сестрой. Им теперь каждому по комнате досталось.
— Класс! — оценил мои обстоятельства Тихоновский, подошёл к письменному столу с журналами по дизайну, которые я любила просматривать, изучая модные тенденции, переложил их из одной стопки в другую, и сделал заключение: — Значит, письма нет.