На работе мой сияющий вид заметили все. Некоторые коллеги, кто считал себя моими подругами, так или иначе выпытывали, что такого грандиозного случилось в моей жизни. Молчать было сложно, а колечко, сверкающее на моём пальце, говорило само за себя.
— Признавайся, — теребила меня любопытная Вика из отдела снабжения, она всегда первой узнавала новости офиса, — замуж выходишь? Твой парень сделал предложение? Как это случилось? На свадьбу пригласишь? Когда будете отмечать?
— Мы пока ничего не планируем, — я пыталась унять её пыл. — Летом, наверное. Или осенью.
— Да ты чего! — возмущалась сотрудница, пихая меня в плечо. — Пока мужик не разочаровался, хватай и беги! Все эти откладывания добром не кончаются. Вон, Варя из бухгалтерии, тоже тянула-тянула, всё чего-то рассчитывала то по нумерологии, то по гороскопу, а её Вовчик на Лариску, подружку Варькину, запал. Тоже думала, что никуда не денется.
— Я ничего не думаю, — мне хотелось поскорее прекратить неприятный разговор, — Любовь либо есть, либо её нет. А если нет, и ловить нечего. Иди, пожалуйста, к себе, Вика. Я должна проект к завтрашнему дню завершить.
— Ну-ну, — фыркнула сплетница, отрывая зад от моего стола, на котором нагло сидела во время разговора, — типа умные все, в советах не нуждаетесь.
Вика ушла, а настроение моё не торопилось подниматься. Я полезла в сумочку, достала из неё фотографию выпускного класса, где в центре смеялся Эдик Тихоновский, подсунула карточку под стекло на своём столе так, чтобы, даже работая на компьютере, могла видеть любимого, чуть-чуть скосив глаза. Его улыбка всегда меня вдохновляла! Я постаралась забыть о навязчивой «подруге» и углубилась в работу. Начальник срочно требовал черновой вариант, торопится изучить и сделать замечания, чтобы я смогла до праздников исправить все ошибки и недочёты.
Сотрудницы шушукались, поглядывая в мою сторону. Иногда я слышала отдельные фразы, сказанные излишне эмоционально. Смысл их сводился к непониманию, что такого мог найти во мне — такой неприметной и неинтересной — эффектный, даже неподражаемый парень. Вывод сделала Вика, она нарочно сказала громче, чтобы кое-кто слишком увлечённый работой всё-таки расслышал:
— Да хата ему нужна Гелькина! У неё же двухкомнатная в центре! Женится, уговорит продать, и взять в ипотеку трёшку, а потом выставит нашу наивняшку за порог.