Забаррикадировавшись в нём, спецназовцы заняли круговую оборону.
Даже освобождённые и увязавшиеся вслед за ними девушки взяли в руки
оружие. Понимая, что с подходом дополнительных сил ловушка
захлопнется полностью, Макс приказал всей группе прорываться к
лесу, оставшись с раненным в ногу Лешим, прикрывать их отход. Уйти
с ним они всё равно бы не смогли, а бросить его он просто не
мог.
Через полтора часа.
Он помирал, и это прекрасно понимал. Пуля угодила в бок, и, по
всему, видимо, туда, откуда её при этой жизни уже бесполезно
извлекать, — прямо в печень. Кровь хлестала через зажатую пальцами
маленькую пробоину нескончаемой тёмно-багровой струёй. Сомнений уже
не было.
— Сколько ему осталось при таком неприятном раскладе?!
— Пятнадцать, максимум 20 минут! — Макс, поморщившись,
усмехнулся. Он лежал, прижавшись спиной к стене у окна, положив
автомат на колено и нацелив его на проём двери.
— Ничего! — процедил он.
— Первый, кто засунет сюда свою глупую голову, получит своё
напоследок. Он бросил искоса взгляд на безжизненное тело напарника.
Леший, безусловно, был мёртв. Этот день, по-видимому, оказался
самым неудачным в их жизни и, как ни прискорбно, судя по всему,
последним.
К его удивлению, его почему-то это совсем уже не пугало - всё,
что было до этого в его жизни, вдруг в одно мгновение обесценилось.
Ему теперь совсем не было за что-то в ней держаться. Она ещё в нём
теплилась - но уже ничем не согревала. Она стала ему в этот миг
безразлична. Это нельзя было передать словами, просто все
связывающие его с ней ощущения - куда-то пропали.
«Видимо, когда наконец-то до мозга доходит, что смерть неизбежна
и он больше не в силах что-либо уже поделать с этим неприятным для
него казусом, все предохранители начинают один за другим выходить
из строя, пережигая все нити прежних ощущений, так сказать, чтобы
избавить рассудок от дальнейших негативных процессов» — успел ещё
подумать он и усмехнулся.
Макс был «человеком войны» — вне неё он себя не видел, не ощущал
и не знал, как жить. Последние три года он нанимался по контракту
через ЧВК в ту или иную горячую точку на планете. Задачу для себя в
этой жизни он видел простую — привести в чувство тех или иных
зарвавшихся деятелей или ещё какого-нибудь совсем обезумевшего
персонажа, которому было уже давно наплевать на всё, кроме денег,
власти или мании величия.