— Не кипятись, дорогая, — поморщился князь, примирительно
похлопывая жену по руке. — Кроль мерзавец и ублюдок, спору нет. Но
он фанатично верен нашему роду. Он мог много раз предать нас, но не
сделал этого. Если кто и сможет взять эту жуть под контроль и
обратить против наших врагов, так это он. В конце концов, нам любое
преимущество сгодится, раз уж на кону стоит такой куш, как Черное
Солнце.
— Ох, не знаю, не знаю… — покачала головой Илона, кусая
губы.
— Кстати, о врагах, — спохватился Вадим. — Что будем делать с
этим недоноском, Безумовым? Странно он себя повел, когда спас вас,
Ваша Светлость. Уж больно великодушно для законченного мерзавца. Я
все никак взять в толк не могу — это он так хитро придумал, чтобы в
доверие к нам втереться? Или правда, по доброте душевной рискнул
собой ради врага?
— Тоже об этом думал, — нахмурился князь. — Ты ведь Костю с
малолетства знаешь, еще по оружейной школе, еще когда фехтование
преподавал, верно? Безумов-старший привел Костю, еще совсем
сопляка, в твою группу. Неужто он всегда такой… как бы это сказать…
благородный придурок был?
Вадим замялся, почесывая в затылке.
— Да как вам сказать… Бешеный он. Всегда таким был, сколько его
помню. За своих — хоть в огонь, хоть в воду. А врагов так
ненавидел, что аж зубами скрипел. Но и благородства в нем тоже
хватало, этого не отнять. Мог и слабого от хулиганов защитить…, а
потом собственноручно этого слабого избить по прихоти… Не то чтобы
святой, но и не совсем пропащий, как по мне… Дурень, короче.
— Ну, теперь-то он точно по уши в крови искупался, —
презрительно хмыкнула Илона. — Устроил у нас бесчинства, выпустил
чудовищ из клеток, утащил кучу ценного оборудования! Какое уж тут
благородство? Отпетый преступник, и только.
— Кстати, насчет налета, — встрепенулся Вадим. — Я вот что еще
выяснил. Стиль боя того налетчика в маске один в один совпадает со
стилем Безумова-младшего!
— Уверен? — уточнил князь.
— Абсолютно — это точно был он, родимый. Готов поклясться. Ну и
анализ ДНК тоже на княжича указывает. Впору объявлять в розыск и
вешать на него все, что можно.
— Погоди, не горячись, — остановил его князь, задумчиво потирая
подбородок. — У него теперь на нас тоже компромата много… Меня вот
больше напрягает другое — уж больно странные речи этот Костя
толкал, когда меня с того света вытаскивал. Помню, как в тумане…
Будто мы, Кривотолковы, вовсе ему не враги, и нужно нам
объединиться против какой-то там общей угрозы. «Врага истинного»,
как он выразился.