— Кхм, —
кашлянув, я привлек его внимание. Я не скрывал своего
лица.
Он повернулся
и увидел меня. Хотел что-то сказать, но затем замолчал.
— Думал, это
снова он, но тебя я не знаю, — произнес он. Было видно, сколько
всего свалилось на него — его лицо выглядело уставшим.
— Мы раньше
были знакомы, может, вы и помните меня, — сказал я. Теперь он
внимательно смотрел на мое лицо, изучая его детали.
— Брайан,
верно? Знакомые черты лица остались у тебя. Вижу, ты смог побороть
хромоту, — произнес он, осмотрев меня.
— Да, это я,
— подтвердил я.
— Если хотел
встретиться, мог не подкрадываться ко мне так. Можешь зайти в
кабинет внизу, — предложил Гордон.
— Я не могу
показать свое лицо в полицейском участке, — ответил я.
— Совершил
преступление и теперь прячешься от полиции? — спросил комиссар
Гордон.
— Признаю, я
не безгрешен, но не поэтому. Чтобы купленные люди Пингвина ничего
не рассказали обо мне, — ответил я.
— Пингвин? С
чего это ему интересоваться тобой? — спросил он, затем задумался. —
Ты тоже пошел по кривой дорожке. Этот город никогда не изменится, —
сказал Гордон и, подойдя к краю крыши, устало облокотился на
него.
— Все не
совсем так. Я хочу помочь вам в борьбе с ним, но он не должен
подозревать обо мне. У меня есть финансы и возможности изменить
многое, но действовать нужно осторожно, — сказал я.
— Теперь дети
спасают нас, — произнес Гордон, поглаживая свои волосы. — Ладно,
выкладывай, что у тебя.
Я рассказал
ему весь свой план. Он внимательно выслушал, периодически задавая
уточняющие вопросы. Все-таки я мало знал о Готэме, а Джеймс Гордон
прожил здесь всю свою жизнь и видел куда больше.
— В целом я
согласен, что это может сработать, но как мы получим столько
снаряжения? Я знаю, что наш мэр следит за всеми транспортными
путями, — сказал Джеймс Гордон.
— Незачем
использовать транспорт. Здесь достаточно заводов и производств,
чтобы обеспечить любое предприятие, — ответил я.
— Когда я
только стал детективом, я думал, что никто не скроется от меня и
закон найдет всех. Но годы шли, и я все больше давал уступки
преступникам, позволяя им уйти взамен на меньшие кровопролитие.
Теперь надомной стоит самый авторитетный бандит, а я должен
отчитываться перед ним о действиях полиции. Даже звучит смешно. Я
не хочу войны, — произнес Джеймс Гордон. Он начинал терять надежду
на лучшее после стольких лет борьбы, которая казалась
напрасной.