Дом, семья… — я ловил себя на этих мыслях, что всё чаще
стал думать возникать. Мечты о тишине, спокойствии, свежем воздухе
вдали от постоянных сражений и интриг, в маленькой деревушку.
Может, это и не для меня.
Не успел я отдалиться от мыслей, как ноги сами привели меня к
зданию типографии.
— Ужасная трагедия, их выпуски газет были хорошими, жаль
владельцев погибнуть в таком пожаре, — произнес прохожий,
остановившийся рядом со мной.
Мне пора было встретиться с Джоном Константином. Пингвин начнёт
действовать только тогда, когда поймёт, что все карты уже на его
стороне, поэтому мне придётся поторопить колдуна
Больница, несколько дней назад
На кушетке сидел Джон Константин. Он нервно крутил зажигалку в
руках, снова и снова щелкая колесиком, хотя давно решил не
зажигать. Привычка к курению держала его крепко в своих когтях,
отказаться от неё было почти невозможно. Сдерживать себя, чтобы не
закурить, становилось всё труднее. Несколько раз он доставал пачку
сигарет, но вновь убирал ее.
— К чёрту, — пробормотал он, доставая одну сигарету из пачки.
Джон поднёс её к губам, уже почти собрался поджечь...
— Мистер Константин, здесь курить нельзя, — раздался строгий
голос. — Это больница, да и в вашей состояние это не лучшая
идея.
Доктор стоял в дверях кабинета, глядя на Джона с укором.
Вздохнув, Джон неохотно убрал сигарету обратно в пачку, сунув её в
карман пальто.
— Ну что, док, всё так же мрачно? — поинтересовался он,
усмехнувшись.
Врач качнул головой и тяжело вздохнул, вывешивая снимок на
светящийся экран.
— Вы у меня не в первый раз, но теперь всё стало куда хуже,
Джон, — сказал он, показывая рентгеновский снимок лёгких. Тёмные
пятна смотрелись угрожающе.
— Неужели всё так плохо? — Джон пытался сохранять
невозмутимость, но в голосе прозвучала едва заметная дрожь.
— Хотел бы я сказать вам обратное, но... У вас рак, Джон, —
прямо ответил врач.
Джон помолчал, затем медленно достал сигарету и поджёг её,
несмотря на запрет. Он знал, что такой образ жизни доведёт его до
беды, но больше всего боялся не самой смерти. Боялся встречать в
своих последних мыслях тех, кого предал, и страдать за свои
грехи.
— Джон, -— сказал врач и покачав головой открыл окно.
— Сколько мне осталось? — спросил он, выпуская струю дыма.
— Судя по скорости прогрессирования болезни, без лечения — не
больше трёх месяцев. Но если начать терапию прямо сейчас, мы сможем
продлить вам жизнь, возможно, значительно.