Двигаясь по главной улице, мы
направились в сторону парка. По пути, проходя мимо прохожих,
заметил девушку с ребенком. Видимо, его мать. Мальчишка лет семи
раскрыл рот и подбежал к нам, остановив. Переглянувшись с Юрико,
решили послушать, хоть и заметили испуганный вид мамаши этого
храбреца.
— А вы одаренные, да? — произнес он с
неподдельной радостью. — А можете показать! Прошу!
Юрико тут же рассмеялась, прикрыв рот
рукой.
— Боже, какой милый.
Мать не стала ждать. Подбежала и,
опустившись на колено, завела малыша за свою спину.
— Простите его. Он еще маленький
и…
— Все в порядке, — произнес спокойным
голосом.
— Ну мам! — возмутился ребенок. — Я
не боюсь! Такая красивая тетя не может быть плохой!
Юрико даже смутилась и, подумав
немного, шепнула мне кое-что. Я же вздохнул. Хорошо, подыграю.
Сняв с себя рубашку, накинул на
голову спутницы так, чтобы волосы полностью закрывались от солнца.
А после снял свой блок. Юрико ощутила прилив сил. Она опустилась на
корточки, и на мгновение сдвинула рубаху. Кончики волос тут же
впитали яркий свет звезды. Мать с ребенком, да и прочие прохожие,
смотрели на это с удивленными взглядами. Волосы красотки начали
светиться. Юрико вытянула руку и, повернув ладонью к верху,
сосредоточилась. Вены на конечности начали светиться, и тут же над
ладонью возник изумительный силуэт из чистого пламени. Сначала он
ничего не напоминал, а после сформировался в цветок.
— Красота! — подошел ребенок ближе, и
даже уже протянул руки, как Юрико отозвала искры, хихикнув.
— Нет-нет, смотреть, но не трогать,
малыш. Ты же знаешь, что с огнем играть нельзя.
— Да. Мама говорила.
— Вот и правильно. Слушайся свою
маму.
— Хорошо.
— Хару, — взглянула она на меня.
— Да, — тут же приблизился и
поцеловал девушку. Люди вовсе растерялись, а после Юрико вернула
мне рубаху, вздохнув.
— Все-таки блокирование сил —
потрясающий дар. Ну, идем.
— Ага.
Подмигнув ребенку, девушка пошла
дальше. Я за ней. Она взяла меня за руку, опустив голову на
плечо.
— Эх, нравится мне подобное.
— Что?
— Радовать людей.
— Мать этого пацана тебя испугалась.
Нет, нас. Прости.
— Неважно. Дети — чистые и невинные.
У них еще нет этой наивной ненависти к таким, как мы, Хару. Я не
против, чтобы меня ненавидели. Мне хватит любви одного
человека.
— Милашка, — усмехнулся, отчего тут
же получил в плечо. Настроение даже поднялось.