Бабушка, которая хотела было уже выйти, обернулась, удивленно
приподняла белесые брови.
— Вова. Ты что? Шутишь? Чего ты опять такой непослушный стал.
Так. Садись делать уроки, — с этими словами бабушка унесла
жестянку. Крикнула откуда-то из большой комнаты: — Ты голодный? Я
на рынке была. Купила муки и яиц с молоком. Щас тебе напеку
блинчиков, только печку растоплю. Хочешь? С сахаром.
Я пошел вслед за старушкой, успел заметить, как она спрятала
жестянку в антресоли большого шкафа.
Что тут вообще происходит? Это ведь награды! Отцовские награды!
Ими гордиться надо, а не прятать от ребенка!
Услышав про блинчики, я почувствовал большое желание наесться их
до отвала. Тельце мальчишки буквально-таки требовало насытить себя
мучной едой. Даже живот заурчал. Однако, я понимал, что на такой
еде далеко не уедешь.
— Нет, ба, — ответил я.
— Чего? — не расслышала бабушка
— Не хочу я блины. Есть у тебя гречка? Я бы яиц вареных с
гречкой поел.
Бабушка нахмурила брови. Приблизилась, пощупала меня за лоб.
— Вова, ты не заболел?
— Нет, — покачал я головой.
— Ну тогда не говори глупости. Сейчас я растоплю печку и будем
кушать блинчики с чаем. Ну, иди. Делай уроки.
— Я не хочу блины, ба.
— Как это не хочешь? Ну все, хватит уже шутить.
Так, ладно. Я хмыкнул. Есть-то мне и правда хотелось. На с
блинчиками да оладушками о спортивной карьере думать не стоит.
Придется взять все в свои руки.
— Давай я тебе помогу растопить. Только переоденусь.
— Вова, да чего ты? Я сама. Тебе перенапрягаться нельзя. Иди
давай, учись. А я…
— Сейчас я, быстро, — проговорил я, вернувшись в комнату.
Сняв и сложив форму, я порылся в шкафу и надел Вовины вещи:
брючки, да рубашонку, рукава которой подкатил, чтобы не мешались.
Затем я тут же отправился на двор, к дровнику. Нашел там топор,
который оказался тупым, как валенок.
Пришлось поискать в сарае точило, к счастью, нашлась почти
свежая долька точильного круга. О него я и стал править топор.
— Вова, ты чего?! — Вышла на сходни бабушка. — Да хватит тебе!
Давай я сама!
Бабушка кинулась ко мне, но я остановил женщину.
— Ба, успокойся ты. Иди отдохни пока.
— Да ты же квеленький! Простудишься! Сляжешь! Сейчас взмокнешь —
тут же продует!
— Бабушка, — встал я с пенька. — Я стану квеленьким, как ты
говоришь, если окончательно жиром заплыву. А тут неплохая
тренировка получается. Физическая нагрузка. В этом и есть
здоровье.