Я думал, всё прошло. Думал, после слов отца, после его угроз и
не посмотрю в её сторону. Но не могу. Это невозможно. Мне кажется,
я не мог от неё взгляда оторвать. Хотел рассматривать каждую её
кудряшку, глаза, её руки, стискивающие стопку учебников. Да что со
мной такое?!
Она оказалась во «Флориш и Блоттс» со своими погаными дружками,
с этими нищими Уизли и выскочкой Поттером. Не успел он войти, как
тут же попал на первые полосы «Ежедневного пророка». Этот придурок
Локонс устроил там презентацию своей книги и, увидев Поттера,
немедленно этим воспользовался. Отец говорит, что этот пингвин
Локонс — полное ничтожество и вся его биография — плод больного
воображения. Не вижу повода сомневаться. Этот белобрысый только и
делает, что скалится и рассыпается в комплиментах самому себе. До
чего же это мерзко выглядит!
Не могу упустить момента, чтобы не высказать Поттеру, что я о
нём думаю, но отец, почему-то не одобрил мои намерения. Велел не
грубить. Это было обидно. Я иногда не понимаю, почему отец так себя
ведёт. Он говорил с Поттером о Тёмном Лорде. Как можно не
признавать, что он великий волшебник? Я, как и отец, верю в то, что
он вернётся.
Но тут пришла Грейнджер. Кажется, я совсем потерял нить
разговора, смотрел только на неё, надеюсь, никто этого не заметил.
Но когда отец заговорил с ней, стало так страшно. Знаю, он не
сказал ничего особенного, но его презрительный взгляд говорил обо
всём. Отец ненавидит таких, как Грейнджер, он явно дал понять, что
её родители-маглы, вызывают в нём отвращение. А она… она молчала, а
её огромные глаза были наполнены обидой, опасениями. Плевать мне,
что отец оскорблял Уизли, но не её. Это просто ужасно! Я не думал,
что когда-нибудь буду испытывать это странное чувство — отец был
мне противен в этот момент. Я борюсь с этим чувством, но получается
плохо. Ведь это отец! Я его люблю, но его отношение к Грейнджер
просто убивает.
Думаю о том, что он говорил о грязнокровках и Хогвартсе, о его
угрозах. Мне страшно за Грейнджер. Единственный способ её защитить
— держаться от неё подальше. Только как, если единственное, чего я
хочу — это приблизиться к ней? Нужно вырвать, выдрать её из своей
головы с корнями. Наверное, придётся уничтожить этот дневник, чтобы
никогда больше не вспоминать о том, что было, о нашей дружбе. Не
хочу, чтобы она была в опасности, тем более из-за меня.