— Дня три. — Вслух прикинул
собеседник.
— Сгодится. — Постаравшись не
выдать удивления, откликаюсь я, заодно отворачиваясь от вида на
застывшую стройку. — Есть вопросы?
— Что это было в конце? Мой
клинок полностью уверен, что прошил тело живого человека. Не куклы
и не призрака.
— Ну, если тебе так интересно...
— Сталкиваюсь взглядом с наемником. — То, когда закончишь, сможешь
обменять на ответ денежную часть вознаграждения.
Не все же только ему действовать
мне на нервы.
— Еще вопросы?
— Иди к черту. — Слышу от
поднявшегося на ноги парня.
Чтобы ответить без всякой доли
юмора:
— А вот это мне предстоит в самое
ближайшее время. — И уже у самого выхода из помещения добавляю: —
Вот еще... — Чуть не забыл удостовериться, что информация получена
и полностью усвоена. — Назови имя твоей цели.
"Сэтоши".
То, что я увидел в памяти Эмилии —
достаточно восстановившейся, чтобы начать с ней работать — не дало
мне ответа относительно этого человека.
В день, когда моя слуга встретилась
со своим знакомым и отправилась творить месть, их, практически
сразу, накрыли. И если дальнейшая судьба девушки мне известна, то
про Сэтоши не мог сказать ничего.
Ответ принес мой вчерашний визит к
Одзи.
Мне нужно было убедиться... про
Касуми. И я убедился...
Но кроме этого нашел время заглянуть
в кабинет Рузуки, благо во время атаки тот пострадал не настолько
сильно, как иные комнаты и здания.
В виду запредельного количества
потерь у рода, пробраться туда оказалось очень легко, как и
копаться в бумагах не состоявшегося главы Одзи. За те три часа, что
провел за этим занятием, меня даже ни разу не побеспокоили.
По итогу... возможно там, среди гор
мало понятных мне отчетов и цифр, и было что-то интересное, но до
этого я так и не добрался, а вот личный компьютер покойного, на чей
взлом потратил минут десять, дал гораздо больше.
Нашелся там и план по работам с
бывшими слугами Андо, если верить которому, не зараженных среди тех
не осталось. Куратором же значился некто Энамори.
И кто скрывается под данным именем
помог выяснить полученный доступ к скрытым камерам, установленным в
кабинете.
Этот Энамори за месяц заходил к
Рузуки трижды. Последний раз — буквально, накануне атаки. Однако,
во-первых, каждый раз скрывал свое лицо за искажающей голос маской,
а, во-вторых, их беседы никогда не отличались
продолжительностью.