Строго говоря, в таком положении нет
ничего неожиданного, ведь любая из интуитских техник вводит разум в
подобное форсированное состояние. Нюанс в том, что она же задает
рамки, за которые не стоит выходить.
К слову, Очищение, помимо прочего, и
раздвигает данные рамки.
Совершенно лишившись же их, интуит
начинает ощущать весь мир вокруг себя, к чему
человеческий мозг не очень-то подготовлен.
Даже тот же Нырок, что теперь и
выступил корнем всех бед, интерпретирует исходящую опасность, а не
просто вываливает сонм неструктурированной информации.
Однако, с этим можно бороться. И
первое, что стоит сделать: не думать.
Не так просто, как выглядит с первого
взгляда. Особенно, когда где-то далеко, на самых задворках, зреют
десятки вопросов.
Самый очевидный, например, касался
совершенно необычных для подобного состояния ощущений. Конечно, уже
говорил, что они каждый раз разные, но объединяет их то, что
приятными те точно не назовешь. А в этот раз, помимо потока,
дробящего сознание на куски, чувствовал что-то вроде прохладного
ручейка, что — то и дело теряясь — едва ощутимо скользил по
разгоряченному разуму.
Правда, всю небольшую пользу
нивелировал иной факт.
В том же самом помещение, где я
очнулся, находилось еще несколько разумных. И те, мало того, что
каждый несли в себе огромный пласт данных, так еще и умудрялись
прямо сейчас о чем-то говорить.
— Заткнитесь. — Шиплю сквозь
стиснутые зубы.
И на это слово потратил весь свой
достигнутый прогресс, вновь ощутив острую вспышку в голове, что
превзошла даже ту, что встретила мое пробуждение. И я бы застонал,
если бы не оказался вынужден вновь сдерживать рассыпающийся на
осколки разум.
Однако это возымело действие. Все
звуки будто отрезало.
Что, через субъективные двадцать
минут, дало мне возможность кое-как собрать самого себя и, отметив
отсутствие всякой фантомной боли, неизменно сопровождающей процесс
отката, осознать, что в очередной раз прошелся по краю.
Не скажу, что через эту треть часа
был готов на любые подвиги, но один все же совершил: аккуратно
открыл глаза, подсознательно готовясь, к болезненному свету.
Зря.
Никакого иного дискомфорта, кроме уже
имеющегося, не ощутил. Зато отметил отсутствие верхней одежды и
всякого намека на ту ужасающую рану в боку, которой наградил немец.
Даже шрама не осталось!