В отсеке Таната Железнокрылого горел яркий мертвенно-белый свет, стены казались белее бумаги, столы блестели светлым металлом столы – в общем, все, решительно все было максимально светлым. Единственным темным пятном оказались черные металлические крылья за плечами хозяина, который вышел встречать их на пороге другого отсека.
Высокий, чуть ниже Аида Кроновича, худощавый, в длинном белом халате поверх мундира, он мало отличался от врачей из медицинского отсека. Если, конечно, не считать тяжелых черных металлических крыльев, выпущенных в прорези халата на спине – Танат был киборгом. Кора посмотрела на него и решила, что начальнику медотсека, доктору Асклепию, крылья бы тоже очень пошли.
Глаза у Таната оказались серыми, волосы – русыми, а взгляд – острым, как скальпель в его руке.
– Что, опять? – сказал Аид вместо приветствия.
– Из-за какой-то мрази я вынужден пахать в две смены, – мрачно сказал Танат, протягивая Аиду руку в стерильной перчатке. – Кого ты ко мне привел?
Он явно не мог не заметить ни Кору, ни следы ее пребывания на штурманском мундире.
– Это Кора, дочь Деметры, – представил девушку штурман. – Танат Железнокрылый, лучший патологоанатом на этом корабле. И на этом свете.
– Ты необъективен, – отмахнулся Убийца, отвечая на удивленный взгляд Коры кривой усмешкой. – Идемте в отсек для гостей.
Девушка опустилась в кресло, робко разглядывая Таната и его вотчину – выдраенную до блеска прозекторскую – не зная, как начать разговор.
– Деметра говорила о вас, – сказала она наконец. – Правда, не очень подробно, я даже не знала, что вы патологоанатом. Она просто ворчала, что из тех тел, что попадают к вам, еще ни одно не пошло в питательный раствор. Все либо уходят в гробах, либо идут на кремирование. Якобы вы…
Она хотела сказать «ненавидите жизнь», потому что чувствовала, что с Танатом, этим чернокрылым киборгом в белоснежном халате, можно не выбирать слов – но тут ее прервал тихий смех штурмана.
Кора так и подскочила, во все глаза созерцая чудо из чудес – давящегося от смеха Аида Кроновича.
– Чего смешного? – недовольно буркнул Танат.
– Ну, знаешь, – сказал Аид, отсмеявшись, – скажи мне кто пять-шесть тысяч лет назад, что ты будешь конкурировать за трупы с Деметрой…
– Тьфу на тебя, «конкурировать», тоже мне, – скривился Танат. – Да забирала б хоть всех! Это Зевс запретил перерабатывать умерших от болезни или вот криминальных. Хотя по мне, дебилов, которых зарезали в поножовщине, можно и в автоклав.