Тот, что был более щуплым, подошёл ко мне, схватил за волосы и,
приблизив своё лицо к моему, сказал:
— Ты перешёл дорогу не тем людям, красавчик… — Он направил
пистолет в воздух. — Тебе следовало лучше выбирать выражения,
прежде чем говорить такие громкие слова.
— Кравцов настолько сильно на меня обиделся, что нанял двух
человек, чтобы проучить меня? Я всё понял, мужики, буду следить за
своим языком. — Дебилы переглянулись, хотя впоследствии оказалось,
что на самом деле главным дебилом был я. — Завтра же извинюсь перед
ним, только не бейте. Я заплачу. Деньги вон там, — дрожащей рукой я
указал на картину, за которой находился сейф. — Код: 0619.
Качок подошёл к картине на которой была изображена гибель
Помпеи, естественно это была лишь репродукция, я не настолько
псевдоинтеллектуал и “ценитель” чтобы скупать предметы искусства и
прочую дорогую бесполезную дичь. Да, мне нравилось ходить в музеи,
театры и на выставки, но на самом деле мне просто хотелось развеять
скуку и насладиться обществом других “богатых” людей.
Было неприятно видеть, как эти люди, называющие себя
интеллектуалами, с умным видом рассматривали рисунки, изображающие
разноцветный висящий член, или странные абстрактные фигуры, которые
почему-то считаются шедеврами. Некоторые, такие как Лера, даже
любили позировать рядом с этими вещами, а потом выставлять
фотографии в социальных сетях, сопровождая их цитатами Стива Джобса
или других знаменитостей, которых дурочки вроде неё считают
гениями.
Сейф издал неприятный звук, и это стало для меня сигналом о том,
что я потерял своё достоинство и некоторую часть денег. Как человек
разумный, я всегда оставляю тайники в разных местах, куда можно
спрятать деньги на случай непредвиденных обстоятельств.
Качок с улыбкой достал деньги и подбросил их в воздух, радостно
смеясь.
Дрищ, как я его прозвал, тоже усмехнулся и произнес:
— Дружище, спасибо тебе огромное, это действительно приятный
бонус!
Я попытался улыбнуться в ответ:
— Но у нас с тобой немного другое дело... Не обижайся, ничего
личного, просто бизнес...
Дрищ нажал на курок и выстрелил мне в живот. Боль была такой
сильной, что я едва мог дышать, а внутри меня словно разлились
потоки раскалённой магмы. Я попытался закричать.
Тело начало обмякать, а свет начал гаснуть. Под радостный гогот
двух ублюдков только что перечеркнувших планы великого человека, я
попытался принять положение при котором потеряю меньше крови.