– Мастер ауры, не думал, что когда-нибудь повстречаюсь с
таким, – подумал рыцарь, невольно вспомнив как Григорий,
ударом кулака расколол череп одного из цинцерийцев. – Будто
булавой ударил, – пролетело в его голове.
– Господин Брайс, как вы? – Раздался голос Бьяра, который видимо
только что вошёл в комнату, на что рыцарь, погрузившись в
воспоминания, не обратил внимание.
– Ах, – со вздохом протянул Брайс, – староват я для такого.
– По вам не скажешь господин. Если бы не вы, то нас бы никакие
подкрепления не спасли б, – воодушевлённо произнёс Бьяр.
– Много погибло? – С неожиданно подкатившим комком к горлу
спросил Брайс.
– Больше половины крестьян, – уже куда спокойней, опустив
голову, ответил Бьяр. Добавив, – вот кто же просил их влезать?
– Кто-кто…, выхода у них не было, вот и полезли. Да и ты сам бы
выдержал бы, будь ты на их месте?
– Мне до сих пор паршиво, что я не успел прикрыть его, – с
горечью в голосе прошептал Бьяр, вспоминая как Паратус, проклиная
цинцерийцев, корчась от боли, медленно погибал от попавшей ему в
живот огненной стрелы.
– А что ты? Тоже мне, нашёлся тут герой! – Хмуро пробурчал
рыцарь, глядя куда-то вдаль. Но затем, посмотрев Бьяру в глаза,
строго произнёс, – ты мне тут не дури! Жив остался, радуйся!
– Да. Вы правы господин Брайс.
– Кстати, а что пришёл то?
– Да узнать как там дела у Гаврия? Ему-то руку отсекли, вот и
волнуюсь…, – немного понуро, ответил Бьяр. От чего-то на душе у
него стало совсем паршиво. Хоть он и понимал, что Брайс прав, но до
сих пор не мог принять, что погибло так много деревенских, которых
он далее себе обещание защитить.
– Поначалу кричал, сейчас молчит. Видать либо помер, либо спит.
– Несмотря на грубый тон, с которым произнёс это Брайс, он и сам
сильно переживал за Гаврия. Собственно поэтому и сидел, ожидая
вестей из «операционной», в которую спонтанно превратили
гостиную.
– Понятно, – медленно протянул Бьяр. А затем, кивнув в сторону
рыцарей, спросил, – а они что, всё так и стоят? И не шелохнуться
даже?
– Видимо вымуштрованы хорошо, – махнув рукой, ответил рыцарь,
про себя подумав, – а пацан то дело говорит, будто и вовсе, не
дышат даже….
***
В тоже время в импровизированной операционной Григорий, вместе с
Барусом и Виланой, оперировали Гаврия. Старосте довольно серьёзно
досталось. По сути, было чудом, что он остался жив. Арбалетный болт
в плечо да отрубленная кисть, были бы смертельны для него, не
подоспей бы вовремя Барус, который, по сути, и спас его.