Ну, это мы еще посмотрим.
Кабинетом оказался заполненный стеллажами и столами зал, способный вместить в себя целое управление, а не только одну сухощавую мадам. В этом изысканном, вылизанном до блеска помещении я чувствую себя неожиданно робко, словно ребенок, случайно заглянувший на запретную территорию взрослых. Очень остро вдруг вспомнились и пыльные, слипшиеся в колтун короткие волосы, и грязные разводы на лице, и порванная, пропитавшаяся грязью одежда, которая этой обстановке не подходила даже во время покупки, что уж о сейчас говорить.
Указав на ближайший стул, «лакей» тенью проскальзывает к стене, а я неловко усаживаюсь на самый краешек сиденья, краснея от одной мысли, что этот, словно только что сошедший с каталога, предмет мебели наверняка сохранит на себе отпечаток грязи от моей одежды.
- Как тебя зовут? – мадам входит в кабинет почти сразу после нас, и под ее острым взглядом чувство неловкости достигает апогея.
Даже не думала, что такая ерунда, как несоответствие обстановке, еще может меня смутить.
Но смущает. И я, как и в детстве, ничего не могу с этим поделать.
- Гретэль, - отвечаю тихо, и тут же подавляю вспышку раздражения. Мне бы хотелось, чтобы мой голос звучал уверенно и сильно, но строгая мадам, так напоминающая школьных педагогов, и богатая обстановка, в которой мне никогда раньше не доводилось бывать, пугают даже больше жестоких солдат, к которым я давно привыкла.
- Значит, Гретэль, - мадам, усевшаяся напротив, вдруг поощрительно улыбнулась, еще сильнее напомнив школьную учительницу, - немного необычное имя.
- Вполне обычное в наших краях, - пожимаю плечами.
В комнату, стараясь ступать незаметно, заходит тот самый толстенький мужчина и застывает у входа.
- Хочешь чаю, Гретэль? – задают мне самый необычный вопрос за последний год.
- Нет, спасибо, - тут же отказываюсь, не желая демонстрировать полное отсутствие светских манер. Почему-то сейчас это казалось стыдным, как бы глупо ни звучало.
- А зря, у меня есть замечательные пирожные, - мадам снова улыбнулась.
Сердце замирает.
Еда?
- Тогда я бы не отказалась, - говорю, позабыв про всякий стыд и неловкость, и передо мной тут же оказывается кружка горячего чаю и два изумительных на вид пирожных, которыми я так залюбовалась, что даже не обратила внимание на то, что появились они словно из ниоткуда.